брелоком.
Ловлю его в воздухе, выбросив руку.
От Марго поступает еще один взгляд, который расшифровываю, как
«позвони мне».
Киваю.
Соболей я конечно не потяну, но вина марочного достать в состоянии, как и
обеспечить ей очень энергичный досуг без обязательств. «Энергии» во мне
лютый переизбыток, как выяснилось минуту назад.
Глянув на багажник, Марго иронично гнет брови.
Тоже смотрю на девчонку.
Повесив на плечо сумку, выжидает, глядя на меня снизу вверх.
У неё припухшие веки и покрасневший нос. Выглядит малость несчастной, но в целом психически стабильной, хотя я не стал бы ее винить, если бы
продолжила реветь.
По спине гуляет ветер. Перестаю чувствовать уши, поэтому тру их
ладонями и быстро надеваю олимпийку, спрашивая:
— Документы с собой?
— Да, — отвечает тихо.
— В каком районе живешь? — пытаюсь прикинуть, куда ее потом везти.
— Здесь… недалеко… — отвечает с заминкой.
— Тогда погнали, — подхватив под колени, беру ее на руки.
Вокруг шеи обматываются ее руки.
Обхожу машину. Тонкий слой снега хрустит под подошвами кроссовок.
Через две недели Новый год, и этот год для меня был… разным.
Голубые глаза прямо напротив моих, все остальное, включая нос, спрятано
под воротником куртки.
Спотыкаюсь об этот взгляд, подходя к пассажирской двери.
Тонкий цветочный запах посреди зимы ощущается странно, но это просто
фигня в сравнении с тем, что она делает дальше — немигая смотрит в мои
глаза, а потом опускает их на мои губы.
Брови ползут вверх.
Не понял.
Показалось?
Не уверен.
Думать о наших контактирующих губах — еще больший бред, чем ее наряд.
Таким, как она, полагается смотреть на губы пацанов-ровесников, а не на
губы два дня небрившегося мужика, поэтому стряхиваю ее на сиденье под
тихий возмущенный писк и захлопываю дверь.
Глава 3. Романов
— Вы всегда так водите?
Смотрю направо.
Повернув голову, косится на меня.
Рыжая коса лежит на груди, сиреневая шапка вместе с варежками сложена
на коленях. Как ни странно, все это, вместе с курткой, каким-то образом
сочетается. Видимо, выбор был осознанным, а не беспорядочным, как
могло на первый взгляд показаться любому нормальному человеку. И это
далеко не все сюрпризы, потому что коса берет свое начало с затылка, и
там у нее черный бант в белый горошек, а в ушах снежинки на цепочках.
При такой любви к деталям, боюсь представить, что там под курткой.
Это “вы” режет слух, но решаю оставить все, как есть.
— Как так? — уточняю.
— Как пенсионер, — смотрит в окно.
— То есть, соблюдая правила? — торможу перед пешеходным переходом.
Мой вопрос остается без ответа.
Если это была попытка завязать разговор, то неудачная.