Застряв в пробке, набрал Макса. Долги надо отдавать.
– Привет, – сказал, когда тот ответил. – Хотел вот тебе спасибо сказать за подгон. Буду должен.
– Да забей, ничего особенного я не сделал, – засмеялся тот. – Папа Дима тебя, кстати, очень хвалил. Говорил, хваткий парень, умеет дела вести и людей увлекать.
– Что ж… – Влад почувствовал себя странно. Обычно это он был в роли того, кому в пример приводили чужих сыновей. – Очень приятно. Но все же имей в виду, я помогу, если надо.
– Договорились!
Заодно перетащил вещи обратно в квартиру, принадлежащую матери. Он был уверен, что ничего она, конечно, не перепишет, но со Снежаной встречаться больше не хотелось. Сгреб все, что оставалось из его добра, оставил ключи на столе и захлопнул дверь – закрывая за собой старую жизнь.
Подъезжая вечером к студии, сам удивился, как много успел. Причем не так, что надо было себя заставлять, а с азартом, с удовольствием. Вообще другое дело – даже подпольные бордели его так не увлекали.
Подниматься Влад не стал: после мордобоя Марк с Денисом к нему как-то охладели и вообще намекнули, что сотрудничество окончено, значит, делать ему в их офисе нечего. Так что ждал он Хель на улице.
Как он и думал, задерживаться она не стала и чуть позже семи вышла из подъезда за руку с Леей. Почему-то от взгляда на эту женщину в рыжем пальто с рассыпавшимися по плечам рыжими же волосами и девочку в ярко-красной куртке на душе стало странно тепло. Захотелось обнять их обеих, и он поспешно выскочил из машины.
– Дядя Олень! – завопила Лея и рванула к нему. А Хель улыбнулась. По-настоящему улыбнулась. Подошла к нему, подхватила под руку и спросила:
– Что будешь на ужин? Хотела мясо запечь, но вдруг ты больше любишь макароны по-флотски?
Влад ответить не успел.
Они сделали вместе всего несколько шагов к пешеходному переходу, и тут дорогу им преградил сияющий черный «мерседес». Слишком уж чистый для такой погоды, с досадой отметил Влад.
Дверь открылась, и в асфальт вонзилась острая шпилька высокого сапога.
Вот и поужинали…
– Познакомься, Оль, – сказал Влад, накрывая ее ладонь своей и не давая выскользнуть. – Это моя мама. Тоже Ольга.
Знакомство с родителями. Ольга
Так с родителями меня еще не знакомили.
Особенно после тяжелого как обычно рабочего дня, когда все мысли только о том, чтобы прийти домой, в тепло, поужинать и лениво пить чай на кухне, читая книжку, пока Лея занимается своими делами.
Не до торжественной встречи с родственниками своего настырно-случайного любовника.
«Тоже Ольга», невысокая худенькая женщина неопознаваемого возраста – как все азиаты средних лет, она могла сойти и за тридцатилетнюю, и за шестидесятилетнюю – смерила меня подчеркнуто равнодушным взглядом. С головы до ног. Когда дошла до очень теплых, хотя и не слишком модных, привезенных из Новосибирска зимних сапог, лицо ее, не выражающее ни одной эмоции, тем не менее умудрилось изобразить презрение. Мое восхищение: ни единого мускула не дрогнуло, но я отчетливо считала отношение.