Александру Каролингу, потомственному ведьмаку, с рождения легко давались любые виды наук, как естественных, так и сверхъестественных. Однако, он мечтал о большем, о много большем, он видел себя Эйнштейном магической науки, но все никак не мог найти достойный его амбиций материал для изысканий и новых открытий...
- Алекс! - Кэсси набрала полный рот воздуха, придавая себе решимости.
- Кэ-эсси? - искренне оторопел Александр.
- Ты не можешь жениться! - твердо заявила она.
Сказать, что он был удивлен этим заявлением, не сказать ничего. А он был удивлен втройне. Во-первых, он не понимал, откуда вообще возникла идея, что он может жениться! Вернее, он-то может, но не хочет и не собирается! Во-вторых, его озадачило, а почему, собственно, он не может по ее мнению. И вообще причем здесь она? А в -третьих, он хоть убей, не понимал, что младшая сестра его лучшего друга делала здесь? Все это удивление он высказал в короткой, но ёмкой фразе: - По-че-му-у!
- Потому что я люблю тебя! - очень веско, заявила одиннадцатилетняя Кэсси.
- А-аа! Аха-ха -ха! Ааа-ааа-ха-ха! - он не сомневался теперь, что ее подослал Ричард. Аха -ха -ха! Ааа-ааа-ха -ха! Аха-ха-ха! Ааа-ааа-ха-ха! Аха-ха-ха! Ааа -ааа-ха -ха! - «Вот чертов приколист! Ну, я ему еще отомщу!» - Ааа-ааа-ха -ха! Аха-ха -ха! Ааа-ааа-ха-ха! Аха-ха-ха! Ааа-ааа-ха-ха! Ааа-ааа-ха-ха! Аха-ха -ха! Ааа-ааа-ха-ха! Аха -ха -ха! Ааа -ааа-ха -ха! Ааа-ааа-ха -ха! Аха-ха-ха! Ааа-ааа-ха-ха! Аха-ха-ха! Ааа-ааа-ха-ха!
- Мгновенус Телепортус! - снова воскликнула Кэсси, как только почувствовала, как слезы удушающим комом подкатывают к горлу.
- Кэсси! Ты так быстро! - удивилась Пенелопа. И тут она заметила слезы проливным дождем, скатывающиеся по щекам подруги. - Что так плохо?
- Он рассмеялся Пэнни, он просто рассмеялся мне в лицо... - Пэнни не нужно было быть психологом, чтобы понимать, что маленькая королева балла, ее лучшая подруга, совершенно раздавлена. Кэсси думала, что она хорошо это скрывает, но Пенелопа знала, что влюбленность Кэссиди в лучшего друга ее старшего брата совсем не шуточная.
- Значит, мы должны отомстить! - провозгласила Пенелопа.
- Что? - хлюпнула носом раздавленная пережитым унижением Кэссиди.
- Мы ему отомстим за унижение! Смеется тот, кто смеется последний! - Пенелопа заявила это так, как будто бы выступала перед многотысячной армией солдат, то есть, заявила очень громко, очень торжественно и безапелляционно.
- Да-а? - еще раз хлюпнула носом Кэсседи, но теперь она была уже менее несчастной, а более заинтересованной.
- Да! И начнем с того, что мы покажем его невесте его истинное отвратительное лицо!