Я аж дёрнулась. Никакая это не подстилка! С глаз словно пелена упала. В углу лежал печальный померанский шпиц. Его шерсть была грязной и свалявшейся, он выглядел абсолютно заморенным и больным. Во мне всколыхнулась волна жалости и злости: да что ж за приют такой! Собаки на грани смерти! Хочешь не хочешь, а придётся выручать животинку. Я присела и, протянув руку, дотронулась до собаки. Шпиц, к моему удивлению, шевельнулся и лизнул протянутые пальцы. Меня словно ударило током. Глаза шпица блеснули зеленью, а в моей голове чётко раздался насмешливый голос: «Собачку, что-ли, заведи». Я задохнулась погребённая лавиной воспоминаний:
– Мýра? Это в самом деле ты?!
Шпиц тявкнул и слабо вильнул хвостом.
Унимая колотящееся сердце и практически не слушая бормотание работников приюта, объясняющих мне, что собака больна, при смерти, я истерично требовала оформления документов. Лёльку я сразу отправила в ближайший магазин за переноской, едой и прочим собачьим приданным. Подруга, несказанно обрадованная такой вспышкой активности с моей стороны, не вспискнув, уехала, унося на лице торжествующее выражение: «а я говорила!».
Отдавать собаку прямо сразу мне не хотели. Требовали подтверждений каких-то, документов… Пришлось слегка соврать. Я сообщила работникам приюта, что это моя собака, потерявшаяся, пока я лежала в больнице, и рассказала свою историю. Городок у нас маленький, о трагическом случае в университете все были наслышаны. Это и в газетах было, и по местному телевизионному каналу мелькало. Помнится, моих родителей тоже журналисты пытались доставать, но они хитро прикинулись, что английского не знают, и сбежали. В общем, работники приюта обрадовались, предвкушая, как будут рассказывать друзьям свежую сплетню, и пошли мне навстречу, пожурив, что собака не чипирована. Я поклялась, что вот прям сей момент, сразу все сделаю… и мне наконец отдали Мýру. Глядя на радость собаки, работники окончательно уверовали в правдивость моего рассказа и успокоились. Я осталась ждать Лёльку, прижимая к себе грязного Мýру, и вытирала неудержимо текущие слёзы, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться в истерику. Нахлынувшие воспоминания выворачивали душу наизнанку. Как я могла всё это забыть?! Что со мной случилось?!
Приехала искрящаяся весельем Лёлька, нагруженная переноской и пакетом с собачьим кормом.
– Ты всерьёз считаешь, что я вот сразу начну кормить собаку? – Ехидно поинтересовалась я. Прямо из десятифунтового мешка?
Лелька расплылась в довольной улыбке:
– Не-а. Я просто твою реакцию проверяла. Реакция положительная. Больше не напоминаешь недовоскрешённого зомби.