- Знаю я там всех. Разберусь.
- Было бы хорошо. Вот вам данные моей галереи в Бангкоке, она поспешила снабдить его своей визиткой. - Но спешить не стоит. Они хорошо раскупаются и там. Там все-таки посерьезнее относятся к интерьеру. К тому же - я никак не определюсь - какие работы будут наиболее выгодно смотреться на выставках здесь. А быть может вообще ничего не надо трогать. Я уже начала новую серию...
- А кто там твои картины покупает? Представители наркобизнеса?
- Почему?
- Им нормально, когда все вокруг глючит. И картины тоже. Не действия там у тебя какие-то, а порывы, позывы, эманации. Я помню. Родная им реальность. Там же "Золотой треугольник"
- "Золотой треугольник" на выселках. Сидят себе в горах за крепким кордоном. Ведь они для них, что чеченцы для нас. Только с ними проще обошлись: отгородили железно и лишь продукты поставляют и втридорога продают, а с гор этим миллионерам спуститься не дают. Все правильно. Культура трех тысячелетий не должна разбавляться дикарями, которые легко займут все позиции, потому как жадны и агрессивны. У них нет табу. С какими бы деньгами они не были, в изоляции лет через сто, двести сами себя уничтожат, или мутируют - таков расчет. Тайцы готовы ждать и больше. Они вообще никуда никогда не спешат. Там к времени иначе относятся. А мои картины вне несущественных проходящих примет европейского времени. Они им понятны. К тому же здесь пока что их некуда девать. Мастерская ещё не готова. Да и цены здесь на них могут быть только смехотворные.
- Но та картина, о которой я говорю - у тебя! Я знаю.
- Как это - вы знаете?..
- Потому что это старая картина. Ты её написала лет двенадцать назад.
- У меня не осталось картин такой давности.
- Жаль. А я хотел хотя бы взглянуть... Мне многие про неё говорили.
- И что же говорили? - напряглась Виктория в надежде понять: кто.
- Хо-ро-шо говорили. - Протянул Вадим. - Хорошая картина.
- Сказать о картине, что она хорошая - это ничего не сказать. Виктория, отвернулась к окну, и он не видел её глаз. За окном было темно, в свет ночного фонаря туманила метель. В таком же ритме неслась музыка картин её воспоминаний. Ей показалось на мгновение, что и её уносит её потоком снежной мелочности в черную бездну. Нет. Просто она пьяна. Так какую картину он имеет ввиду?
- Говорили волшебная прямо. Там люди летают.
- У кого они не летают?.. У Шагала тоже летают. Ну и что? - с печалью вспомнила она о тех временах, когда люди встречающиеся ей на пути казались больше, значительней, чуть ли не древнегреческими полубогами. И за каждым казался свой мир. Оказалось - борьба рефлексов и догм.