– Он? Но почему не ты? Ведь тебе предки говорят истину!
– Они мне ее сказали, – горько усмехнулась женщина, подошла ко мне и неожиданно обняла. – Ты мне как дочь, Раэза. Я всегда желала тебе лишь добра и благополучия. Но сегодня предки впервые отказали мне в помощи. Если я покину город, случится беда.
– Почему? – по коже, несмотря на полуденный жар, пробежала дрожь.
– Сегодня степь открыла мне глаза. Я верила, что совет пройдет спокойно, но три хаста привели с собой воинов, и те ждут сигнала у самой границы. Я не знаю, кто из наших гостей пошел на такое, но они почти нарушили священные законы.
– Не нарушили бы, – я отстранилась и села на край ложа, уже не боясь помять тонкую ткань платья. – Если бы Линар умер, Риангара обвинили бы в убийстве гостя, и Айхонару мог бы захватить и покорить любой, у кого хватило бы на это сил. Это же не случайность, Заата! Все было спланировано заранее!
– Знаю, Раэза, теперь я знаю. Но души предков глумятся над моей самонадеянностью! Я уверила себя, что мне все под силу, но оказалось, что это не так. Глупая женщина взяла на себя мужскую роль и не справилась! – на мгновение мне показалось, что Заата заплачет, но нет, блеснули глаза, и на лице вновь появилось то самое выражение, что заставляло многих мужчин преклоняться перед ней. – У нас есть только один шанс все исправить, мы не должны его упустить. Шутка степи не удалась, ты родишь дитя от северянина, проклятая кровь разбавится чистой, и Айханара вновь зазеленеет!
– Это сказки, Заата. Как и те, что мать рассказывает своим детям. Выжженная трава и раскаленные камни – это наше настоящее и наше будущее.
– Ты не видела, как Айхонара зеленела под ласковым дождем. С рождения вам всем рассказывали, что предки прокляли нас жить здесь, но это не так! Пять поколений назад все было иначе, и я мечтаю вернуть обратно то, что так часто является мне в видениях.
Я не стала спорить с мудрой женщиной. Может, ошибалась она, а может – я, но наш дом был раскаленным адом, с тяжелым воздухом и убийственным солнцем. Что мы могли поделать, что изменить? Заата знала, но я уже не верила в сказки.
– Я верю тебе, – вздохнула и наклонила голову, признавая ее слово старшей.
– Вера глупа, но это единственное, что у нас осталось. Готовься к свадьбе, Раэза, и больше не думай ни о чем.
Я криво улыбнулась, потому что ее слова были смешны. Как я могу ни о чем не думать, если на закате все изменится? Да, со стороны казалось, что я приняла новую жизнь спокойно, но это было не так. Во мне бушевала ярость, обида на всю степь и предков, которые насмехались надо мной. Им было легко вершить судьбы своих детей, ведь никто не скажет, что они неправы! Им поклоняются, их слушают, в их слова верят беспрекословно. Вот только, бывает, что сама степь говорит иначе и направляет в другую сторону. Сейчас пришло мое время решить, готова ли я идти до конца?