– Хас Адьяр, долго ли мне еще быть пленницей? – мне все время хотелось задеть этого мужчину, попытаться уколоть его, но он лишь пожал плечами и простер руку к двери.
– Ты видишь замки на дверях? Я нет. Ты видишь воинов, стерегущих тебя? И снова нет. Кандалы? Цепи? Может, в твоей еде яд? Поэтому ты так боишься? – он улыбался, но глаза оставались холодными, только насмешка иногда скользила по яркой радужке.
Мне нечего было сказать на это. Пленницей я считала себя сама. Так было проще объяснить свое бездействие, не слабостью, а тем, что у меня не было иного выхода.
– Я ничего не боюсь.
Адьяр мог видеть только мои глаза, и я отвела их, чтобы он не разглядел в них мои сомнения. Серый артун мне принесла служка, удивившись просьбе. Она сама была одета лишь в легкое домашнее платье, не сковывавшее движений и открывавшее больше, чем могла позволить себе честная женщина.
– От той, что сбежала от врага и сумела спасти тех, кто был с ней, я и не ожидал иного, – чуть поклонился мужчина, чем сильно удивил меня. Мужчина поклонился женщине? Признал ее заслуги? – И мы нашли тело погибшей. Соболезную твоей утрате. Вчера на рассвете ее душа отправилась в небесные чертоги.
– Спасибо, – в горле неожиданно стал ком.
Я не могла понять, почему они так добры. Крылось ли за этим нечто опасное, такое, что могло бы обмануть все мои чувства, заставить довериться, а потом разочароваться? Не хотелось стать еще одной глупышкой в гареме теперь уже другого хаста.
Впрочем, все это не имело смысла. По сути, я уже была во власти Линара.
– Но я бы хотел попросить у тебя кое-что, – Адьяр улыбнулся, сердце гулко стукнуло.
Вот оно!
– И о чем же? – постаралась выглядеть равнодушной.
– Выйди из комнаты. Посмотри на наш стан. Уверен, тебе здесь понравится…
– Зачем? – перебила его, нарушив этим саму основу степных правил.
Но Адьяр будто бы и не заметил.
– В тебе течет северная кровь. Другие женщины сказали, что твоя мать была одной из пленниц, оказавшихся в Айхонаре во времена великой войны. Не думали ли ты, что здесь у тебя могут быть родственники, семья, которая готова принять тебя как родную дочь? Не хотела бы ты прекратить жизнь сироты, обрести семью? Назови имя своей матери, и мы найдем ее родителей. Как только ты оказалась здесь, к нам потянулись те, кто лелеет в сердце надежду узнать хоть что-то о судьбе своего ребенка.
– Это глупо…
Северная Тайрада пугала меня. Та же степь, но с холодными ветрами, что прилетали от больших соленых озер и высоких каменных скал. Те же люди, но живущие по иным правилам и заветам. Он лжет мне? Но зачем? Никто не может знать о моей тайне. Пятеро, лишь пятеро были посвящены в нее, поклявшись защищать жизнь никчемной девчонки… Трое уже мертвы, они не могли рассказать. А оставшиеся скорее отрежут языки, чем выдадут меня. Так, зачем я северянам?