Машина резко дёрнула, уходя в тоннель, ведущий на очередную магистральную хорду. Впереди, согласно дорожному навигатору, замаячила «пробка» из нескольких машин, идущих с дистанцией в сотню метров друг от друга, движущихся медленнее нас, и «Эсперанса» резко дёрнулась вверх. Вновь включился форсаж, тело вдавило в сидение, а когда отпустило, я почувствовал, что готов разговаривать дальше.
— Итак, корпус непричастен к моему освобождению. Бумаги — умело состряпанная юридическая несуразица. Для моего освобождения вы могли достать настоящие, тем более, время было, но вы в этом не нуждались.
Она кивнула в знак того, чтобы я продолжал.
— Чтобы убедить всех в слабости корпуса, некто в парадной форме по «личной инициативе» заявляется в районное управление гвардии и театрально ошеломляет, обманывает несчастных гвардейцев, не успевших задать нужные вопросы. Потом умыкает у них из-под носа подследственного и кончает одного из гвардейцев, «как бы продажного» офицера «как бы по приказу Короны». Если я где-то не прав, кивни?
Она отрицательно покачала головой.
— Всё правильно.
— У меня не вяжется, Катюш! Слишком сложно. И слишком рискованно. Можно было сделать проще и гораздо эффективнее.
— Можно. — Она согласно кивнула. — Но не всегда простые решения — самые эффективные. Просто ты не понимаешь, малыш, философии корпуса. Мы — изгои, не такие, как все, и чтобы выжить в огромном мощном мире нам приходится вертеться, озадачивая окружающих, ломая всем мозги и втирая очки, строя из себя тех, кем мы не являемся. Нас всего три сотни, Хуан, пойми. А это очень, очень-очень мало! Помнишь, мы поднимали тему о «втором дне»? — усмехнулась она.
— Немного. Но буду рад, если напомнишь.
— Все считают нас сильными, почти всемогущими, способными на всё и презирающими закон. Это первое наше дно. Его видят обыватели, вроде тебя и сегодняшних гвардейцев. Ну, кроме комиссара и покойного сеньора Сантьяго. Оно создает общий фон, но заведомо нереально и позволяет закулисно маневрировать.
На самом деле мы слабы, ничего не можем, а то, что можем, Лея не даёт делать, опасаясь нашего влияния на дела государства. Это второе дно. Такая версия имеет право на существование, примерно двадцать лет назад нашей главой была некая Сирена Морган, гром-баба, многое прибрала тогда к рукам. Корпус был силой, грозен и страшен, Лее пришлось приложить немало усилий, чтобы задвинуть Сирену и забрать власть назад, в свои руки. Это дно для тех, кто копает чуть глубже: аналитиков СМИ, журналистов, редакторов, представителей незначительных на планете семей аристократии.