Ганс растерянно посмотрел на меня, на винтовку, потом на колонистов и снова на меня. А затем решительно взял в руки ракетницу.
То, что случилось дальше граничило с глупостью и героизмом. Выбравшись из овражка, лейтенант в полный рост, не кланяясь высокотемпературном плазменным сгусткам, помчался на противника зигзагами, поливая из своей винтовки. Ошеломлённые таким ярым и безумным поступком противники не успели его подстрелить, и Ганс, выбросив винтовку, упал на землю, перекатился и выстрелил. Эми-снаряд, который попал в нижнюю подушку механизма парения, вызвал сбой, и судно, завернув, воткнулось в землю. Практически все его орудия, которые ещё функционировали, оказались совершенно бесполезными. Пронёсшийся на всей скорости мимо РВР закрепил успех, заклинив судну поворотный механизм основной башни.
Пока к противнику не подошло подкрепление, включая новые танки, появился реальный шанс полностью разгромить ту группировку пехоты, которая сейчас находилась на фронте. Отдав команду Рин, которая управляла нашим парящим судном, я сел за разрядник и вместе с первой его очередью, грянувшей как гром среди ясного неба и забравшей сразу с пару десятков бойцов, закричал:
– В атаку!
Удивлённые и ободрённые примером лейтенанта колонисты также стали в полный рост и лавиной помчались на врага. Вылетевшее из-за самолёта парящее судно, принялось расстреливать скопления противников, находясь вне их зоны досягаемости.
Настолько неожиданная и мощная атака посеяла панику в рядах «технологов». Боевой порядок противника был сломлен, дух пал, многие солдаты побежали. Контратакующим удалось прорвать линию неприятеля в центре, расколов очаги сопротивления на две части. Оставался только последний рывок, и для «технологов» наступила бы катастрофа.
Но радовались мы недолго. Вылетевшие на всех парах парящие судна противника в количестве шести штук, которые уже успели выгрузится со звездолётов, не дали нам закончить наметившаяся разгром. Ситуация на поле боя снова развернулась в другую сторону.
Я едва успел командовать возвращение на укреплённый рубеж, как головной танк противника плюнул прямо по мне. Моё лицо и, в особенности, плечо отдали болью, а тело опрокинулось навзничь. Когда я смог-таки открыть глаза, то это на фоне расплавленного мезонного разрядника я увидел Яну и… и Соню. Девушка обрабатывала место попадания деактиватором, андроид подавала ей расходники.
– Почему ты не на корабле? – прохрипел я, – Здесь слишком опасно. Вернись…
– Я не могу вновь сидеть сложа руки, и доказывать свою никчемность, пока люди гибнут в том числе ради меня.