– Я готова ответить на любой ваш вопрос, – в глазах её всё ещё стояла грусть, отчего по моей спине пробежали мурашки. Мне стало жалко бледную и словно постаревшую миссис Маквин.
Освещение в доме было плохое, из-за чего создавалось впечатление, что на улице уже вечер, хотя сейчас там было светло. Видимо, жильцы не очень любили дневной свет.
– Дарси приходила домой в ту ночь? – задала я самый важный, по моему мнению, вопрос.
– Нет, дома она не появлялась.
– Кхм, вы знаете, зачем ваша дочь пошла на реку? – настороженно спросил Джек. Наверное, он боялся спугнуть решимость женщины.
– Я догадываюсь… Знаете, как и у любого подростка, у Дарси были депрессии и срывы. Она часто уходила в себя дома. Хотя в школе её помнят…не очень хорошим словом, но говорят, что она была там весёлой…
Я вспоминаю озорную улыбку Дарси в тот вечер. Как она громко смеялась, а затем предложила нам всем залезть на барную стойку. Это были последние капли её счастливого смеха.
– В общем, у неё было место, куда она уходила, когда ей было плохо…я не знаю, где оно находилось, но знаю лишь, что очень далеко от дома. Она всегда уходила туда надолго. Однажды она не появлялась дома три дня…, – на глазах женщины проступили слёзы, и она смахнула их тыльной стороной руки, – мы уже хотели подать в полицию о её пропаже. Но поздно ночью я услышала тихие шаги и скрип пола. Она вернулась и больше так долго не пропадала. Но после этого рассказала, что у неё есть тайное место, как она сама его назвала.
– Вы думаете, она могла пойти туда после…вечеринки? – я специально заменила слово "боя" на "вечеринки", понимая, что мать Дарси может и не знать, что в тот вечер её дочь дралась. Тем более она дралась со мной, а это женщине знать вообще не нужно.
– Я думаю, она была пьяна и пошла туда, да, – женщина смахнула с щеки ещё одну непрошенную слезу.
– Вы не знаете, почему на Дарси оказалось белое платье? Ведь на вечеринке она была совсем в другой одежде. Может быть она брала с собой сменную одежду?
– Нет, я понятия не имею, почему на ней оказалось платье. Я не видела, чтобы она вообще что-то брала с собой. Но из дома она уходила очень…счастливая. Такое не часто случалось…, – слова давались женщине тяжело, будто кто-то душил её.
– Дарси подавала раньше признаки… нежелания жить? – сглотнув, спросила я. Мне страшно увидеть реакцию…
– Дарси была очень ранимой… мы с папой пытались сделать всё, чтобы ей было хорошо. Но в школе дети издевались над ней… и она никогда не говорила, что у неё в душе. Она никогда с нами не делилась, поэтому мы даже не знали, что происходило в её жизни. Она просто приходила, закрывалась в своей комнате…, – женщина уже не старалась скрыть слёзы. Она тихо заплакала, опустив голову в руки.