Таня училась в своем вузе пять лет, а Мише предстояло получить высшее образование за четыре года. Поэтому разговоры в семье велись вокруг Мишиных планов. Мама размечталась, что он будет заниматься тренерской работой в Москве, и обещала поспособствовать насчет места. После института Мише предстояла и служба в армии в течение года. На этот счет у Таисии Михайловны было тоже свое мнение.
–
Служить ты будешь только в нашем полку, он сейчас стоит в Тбилиси, – заявила она, – там еще остался кое-кто из тех, с кем мы воевали. Я думаю, они не откажут однополчанам.
Миша не возражал, улыбался, потому что он был дома, и у него было хорошее настроение. Очередная сессия сдана на «отлично», его ждал отдых и развлечения. Но потом, когда Таня мыла на кухне посуду, он сказал: «Я точно решил остаться в Ленинграде, но пока не хочу расстраивать родителей».
–
Где это ты там останешься?
–
Я женюсь на ленинградке.
–
На Лене, что ли?
–
Не исключено. Но пока никому не говори, впереди еще три года.
Таня подумала, что за это время еще многое может измениться, поэтому ничего не сказала. У нее было много и своих забот. Она вышла на работу в конструкторский отдел, где ее встретили доброжелательно. Таня с тоской посмотрела на обшарпанные столы, среди которых выделялся своими размерами стол начальника, на скучную публику, и села на предложенное место. Ей сразу положили на стол кипу чертежей, где она должна была проверить, прошли ли в них согласно каким-то извещениям разработчиков изменения. Так началась ее трудовая жизнь.
Наследник.
Стремительно летело время, и Таня, маскируя под свободной одеждой свою беременность, с удовольствием думала, что скоро- в декрет. Не надо будет так рано вставать и бежать на работу, а это в ее положении очень даже неплохо. Она уже совсем освоилась в своем конструкторском отделе – одном из подразделений отдела Главного конструктора, подружилась с женщинами, которых здесь было большинство, и все вместе они обсуждали беременность Тани. Мужчины же ничего не замечали – Таня пришла на работу уже пухленькой, а не «глистой в корсете», какой была всегда. Они решили, что это и есть ее форма.
Однако дождаться декрета Тане было не суждено. Несмотря на то, что она сейчас чувствовала себя лучше, чем в самом начале, тошнота прошла, врачиха сказала, что анализы ее очень плохие – в крови чего-то не хватает, в моче – лишнее, артериальное давление повышено. И за месяц до декретного срока ее убедили лечь в больницу, напугав тем, что при родах могут отказать почки. Она сначала огорчилась, а потом успокоилась, решила, что это даже хорошо: отдохнет, подлечится, почитает книжки.