— Благодарю вас, леди! Вы моя спасительница! Я — Марк Дориан Мелрей, к вашим услугам, как могу отплатить вам за доброту? — с важностью изрек он и улыбнулся. Обычно вампиры не представляются, с чем это связано, не знаю, но считается большой честью для мага, если вампир лично называет ему свое имя. Я вздохнула, теперь, по правилам, должна тоже представиться и озвучить, какую плату беру за кровь, но есть небольшая проблема из за которой я не могу этого сделать как подобает.
Я немая. Пять лет назад очнулась в лаборатории мерзких рептилоидных гуманоидов, которые ставили на мне какие-то опыты и держали в клетке. Я не знаю, сколько там пробыла, и не хочу знать, мне хочется стереть из памяти всё, что там происходило.
Затем был взрыв, когда осколок раскалённого металла впился мне в горло, я уже было распрощалась с жизнью, но судьба распорядилась по-другому, и я не ушла на перерождение, а очнулась в больнице.
Незнакомый город, незнакомая планета, незнакомый мир. Мне не дали ни осознать, ни принять происходящее, меня просто бросили в омут новой вселенной, оставив лишь одну самую ценную вещь — жизнь.
Помню, как я тогда с придурковатым выражением лица выслушивала местного доктора, что магии во мне совсем не осталось, что я выгорела и что больше никогда не смогу ни магичить, ни говорить.
Как с таким же недоумением слушала причитания моей якобы матери, которая, поплакав минут пять, отреклась от меня — Лианарии Тарлин — и лишила меня имени рода, с брезгливостью во взгляде объясняя, что без магии и голоса я — ничто.
Но мне было плевать, потому что никакая я не Лианария Тарлин, а Лина Иванова. Я отлично помню свою мать и точно знаю, что она меня любит и никогда бы от меня не отказалась, а та истеричная дамочка ко мне никакого отношения не имеет.
Не знаю, как так получилось, что меня приняли за Лианарию. Когда я очнулась и впервые посмотрела в зеркало, то не узнала себя, — в отражении была девочка-подросток с болезненно-худощавой фигурой: от моих соблазнительных округлостей не осталось и следа, кожа была дряблая и обвисшая, рёбра уродливо просвечивали, мои симпатичные щёчки тоже пропали, уступив место острым высоким скулам, волосы седые, глаза потухшие… Я была похожа на мумию. Но после длительного лечения и регулярного питания, моя прежняя внешность, к счастью, стала постепенно возвращаться: те же светло-карие глаза, знакомые черты лица, рост, родинки. Даже цвет волос смогли восстановить: на смену уродливой седины вернулись мои светло-каштановые волосы с рыжим оттенком, такие же, как у мамы.