— Игорь,. Но. Это неправильно, шепчет она, послушно раздвигая ноги и обхватывая ими меня за бедра, неправильно, понимаешь? Ты мне ни слова не сказал… Я же просто так тебе рассказала, если бы знала, то никогда.
— Ты маленькая дурочка, Лап, хриплю я, приподнимаясь, чтоб стащить с нее трусики и провести контрольно пальцами по уже влажной промежности… Ух, кайф какой! Отзывчивая моя девочка! неважно, как я узнал. Важен результат. Они бы все равно доигрались. Я только чуть помог. Дай свою ладошку… Вот так… Сюда.
Голос еще больше хрипит, когда тонкие пальчики смыкаются на члене и начинают водить вверх и вниз. Смотрю то на эту офигенно возбуждающую картину, то на стеснительно краснеющую лисичку, и, наверно, эта картина даже еще более возбуждающая.
Словно у нас все в первый раз, и я мою девочку приручаю, ввожу в мир большого секса. В какой-то степени,. Это так и есть.
Не хочу думать, что с нею делал этот гондон, потому что, судя по ее неопытности, вообще ничего.
Идиот. Быть рядом с такой зажигалочкой и не вообще не пользоваться!
Хотя… Именно за. Это я и должен бы его поблагодарить.
Ну так я и поблагодарил. Придурок остался жить, эти ли не лучшая благодарность?
— Игорь… Но. Это же страшно, понимаешь? Я теперь буду бояться тебе что-то говорить… А вдруг ты решишь найти того двоечника, что меня по голове портфелем лупил, и наказать его?
Она выпускает мой член и пытается выползти из-под меня. Обидно немного, но, в принципе, я и так чуть не кончил, от одних только пальчиков нежных… Так что, наверно, даже и хорошо. Теперь поиграем подольше.
— Как его зовут, ты говоришь? одновременно с вопросом я резко двигаю бедрами, попадая в свой персональный, влажный, горячий и тугой рай. Ох, да-а-а.
Отдельное удовольствие доставляют ее испуганно распахнувшиеся глаза.
Лапа не понимает, шучу я сейчас или на полном серьезе именем ее школьного обидчика интересуюсь, а я не собираюсь пояснять. Какие пояснения, когда она от испуга так сжимается, что чуть не кончаю сразу же!
— Ты… Ты… Ай.
Она не может ничего больше сказать, потому что я не выдерживаю интриги и начинаю двигаться. Неторопливо, враскачку, нежно-плавно,. Но обязательно, как в танце, с жестким и четким финальным аккордом.
Она от каждого моего толчка ахает, еще пару секунд силится удержать сознание и мысли,. Но затем я побеждаю. И моя невеста больше не способна на возражения, выяснение отношений и возможную месть.
Ложусь на нее, хрупкую и тонкую, полностью, сжимаю, полностью обездвиживая, чтоб никакой инициативы, никаких лишний телодвижений. Никаких лишних мыслей.