— А теперь ты решил сделать это своими руками? Так надёжней? — вклинилась Элиза уже не со страхом в голосе, а с вызовом.
— Нет, малыш. Ну, что ты! Само проведенье пошутило со мной. Сначала ты спасла моего отца от неминуемой смерти. Потом ты покорила меня своей красотой, и я просто влюбился без памяти с первого взгляда, с первого звука твоего голоса. А потом, наверно самое главное, я узнал, что твой отец не виновен в смерти моей матери и сестры.
Это не он отдал приказ их убить. Это провокация правоохранительных органов. Об этом мне поведал твой друг Минин.
В этот момент Эмиль прищурился, и первый раз за весь этот монолог посмотрел в глаза Элизы, переполняемый ревностью и подозрением.
— А кто такой Минин? — спросила Элиза, чем просто насмешила, и выбила из колеи Эмиля.
— Минин? Ты не знаешь, кто такой Минин?
— А должна знать?
— Наверно, ты должна знать фамилию человека на даче, у которого ты пряталась, и который рисковал своей репутацией, вытягивая тебя из этой передряги.
— А, теперь понятно. Ты о Владимире Александровиче. Он отец подруги моего друга.
— Гениально.
— Ну, ты всё сказал?
— Всё.
— А теперь главное. Кто притащил меня в эту Швейцарию и, где мой отец? Если, конечно, твоя сказочка правдива.
— Вот на эти вопросы — у меня нет ответа.
— А он знает о том, что я у него есть?
— Думаю, нет. Откуда?
— Может, его давно нет в живых?
— Может. Очень может быть. Он уехал из России практически сразу после резни и порвал все свои старые связи. Сейчас никто не знает. Где он. И как его теперь зовут.
— Ладно. В конце концов, меня вполне устаивают мои нынешние родители. Но, если честно сказать, без сарказма, ты меня успокоил, и не только потому, что мне не надо больше ждать выстрела из окна. Знаешь, ты словно камень с души снял. Мне кажется я всю жизнь жила между небом и землёй с ощущением, что я живу другой жизнь, что это не моя семья, что это не мои родные. По хорошему самым близким для меня человеком была моя бабушка, родители всегда были в постоянной гонке за деньгами. Постоянно на работе, на даче, в трудах. Не скажу, что это жадность. Это нужда, но она съедала всю их жизнь и не оставляла мне ни капельки своей части. А всё оказывается намного проще. Просто не было зова крови. Хотя они меня очень любили.
— А тебя нельзя не любить! — улыбаясь, вставил Эмиль.
— Ох, и плохо же ты меня знаешь!
— Это не важно. Любят не за что-то. Любят просто так. Это выше нас. Выше нашего понимания.
— Да?
— Да!
— Нет, у меня не так. Я люблю за что-то.
— То- есть?
— Да, ладно. То есть не знаю, потому что никогда особо никого не любила. Легкая влюблённость, симпатия, привязанность, но не более того.