Рик, конечно, не расстроился, услышав, что наши занятия придется отложить. Зато расстроился я, когда мне выписали лишних десять кругов и тренировку заклинания до полуночи. Один Сай радостно бегал туда-сюда, пока я сражался со сложной формулой, которая могла заморозить воду. И зачем мне формула, если холодно и так?
Утром я снова был у папаши Миррата.
— Погляди, новых клиентов прибавилось, — сказал он. — Еще три адреса.
— Это хорошо, — ответил я. — Значит, еще больше людей оценили вашу выпечку.
— И то верно, парень, — хохотнул булочник. — Забирай корзину, она уже готова. Разнесешь заказы, и будешь свободен, с остальным мы как-то справимся и сами.
Значит, есть шанс освободить хотя бы вторую половину дня! Я подхватил корзину и поспешил по первому адресу. Три новых находились достаточно далеко от булочной, поэтому оставил их напоследок, а начал со старых знакомых. Но вот, наконец, остался последний адрес в списке. Дом стоял почти на границе центра города и северных районов. Обычный беленький домишко с клумбами, сейчас пустыми, и запорошенными снегом яблонями у ворот. Я постучал в ворота. Дверь хлопнула, и заскрипел снег под торопливыми шагами. А когда распахнулась калитка, увидел свою новую знакомую Элли.
— Привет, — улыбнулась она немного смущенно.
— Следила? — сразу насторожилась я.
— Не то, чтобы… Это, скорее, вышло случайно. Но раз уж узнала, где ты служишь, решила попробовать вашу выпечку. Зайдешь в гости?
— Не могу, я…
— Зар, — перебила она меня, — это всего лишь благодарность. Зайди на четверть часа, никто не будет тебя за это ругать.
Да наставник меня за такое просто выпорет! Но я замерз, да и заказы закончились.
— Хорошо, — ответил Элли и вошел в дом.
После нашего с Риком жилища скромный домик Элли казался верхом уюта. В нем было всего пару комнатушек, зато в печи весело горел огонь, наполняя их теплом. На стене висели картины, изображавшие летний пейзаж. Мебели было мало, и она была не особо вычурной: стол, стулья, узкая софа. Видимо, Элли была дома одна, потому что никто не вышел к нам навстречу.
— Я нагрею воды, выпьем чаю, — засуетилась она. — А ты пока садись.
Я не собирался задерживаться, но и уходить, раз уже вошел, казалось невежливым. Поэтому снял куртку и присел на краешек софы, чувствуя себя как никогда лишним. Элли убежала — наверное, на кухню, а я прошелся по комнате. Зеркало, висевшее у окна, заметил не сразу. И только когда отшатнулся от собственного отражения, понял, что оно есть. Дома вообще не глядел в тот мутный осколок, который мы именовали зеркалом. Расчесаться можно и без него. А тут замер, изучая перемены, произошедшие с лета. Я стал намного выше. Об этом говорили и рукава рубашки, которые становились все короче. Тренировки тоже давали свое — выглядел худощавым, но не тощим, а, скорее, жилистым. Волосы торчали в беспорядке и сильно отрасли. Надо поискать по домам ножницы, пусть Рик обрежет. Представил, что тогда будет твориться на голове — и передумал.