– Пардон, сказал Шниферсон, поглядев на кроссовки. Через час все сделаем, в лучшем виде.
Все, пошли Шниферсон, сказал подполковник, и они ушли.
Владимир сел на стул, и уставился на пепельницу, которая стояла на столе. Посидел так некоторое время, потом посмотрел на штатского, и спросил,
– Как к вам обращаться?
– Голодец, ответил штатский.
Значит просто Голодец, проговорил Владимир.
– А что товарищ Голодец, курить есть. Я как сюда попал, как все время и стреляю закурить.
Голодец, вышел на кухню, и вернулся, неся пачку папирос Беломорканал, и спички.
– Пожалуйста товарищ Белов.
Владимир, взял протянутые спички и папиросы, и сказал: Давненько я Беломора не курил. Покурив папиросу, спросил, – Ну и что у нас дальше по плану, товарищ Голодец?
– Направо ваша комната, там есть все необходимое, там ванна, кивнув на коридор. Потом завтрак.
– Понял, сказал Владимир, поднялся и пошел в комнату.
Комната была небольшая, бежевые обои, паркетный пол. В комнате стояла односпальная кровать, рядом тумбочка с настольной лампой, двустворчатый платяной шкаф с зеркалом, и стул. На потолке горела двух рожковая люстра. Владимир снял телогрейку, подошел к окну, отдернул коричневую штору, и ничего не увидел. Совсем забыл, подумал он, светомаскировка закрывала все окно.
На кровати лежал халат, и синего цвета, семейного типа, трусы. Владимир разделся, накинул длинный махровый халат, сунул трусы в карман, и отправился в ванну. С удовольствием полежал в ванной, потом хорошо вымылся под душем с мочалкой, ополоснулся, обтёрся, на сухо, махровым полотенцем. Возле раковины на небольшой тумбочке лежали, зубная щетка из натуральной щетины и порошок, бритвенные принадлежности. Раритет, из прошлой жизни. Владимир взял в руку помазок, намыл мылом, бритвенным станком тщательно выбрил четырехдневную щетину, и как обычно порезался. Одеколон Шипр, налил на руку, и смазал выбритое лицо, Ранки защипали, по ванной разнесся запах одеколона. Владимиру вспомнился из детства отец, в форме офицера, чисто выбритый и надушенный одеколоном Шипр. В груди защемило. Как все это уже далеко, детство, настоящая жизнь. Сколько ему отведут времени, в этой новой для него жизни, могущественные руководители с Лубянки.
Его размышления прервал аккуратный стук в дверь, затем Голодец сказал,
– Товарищ Белов, завтрак готов.
Владимир вышел из ванной и напарился на кухню. Меню составляло картофельного пюре, котлеты размером с большой пирожок, и чай с лимоном. Когда Владимир, вошел в комнату, сел и прикурил, Голодец сказал,– товарищ Белов, ваша одежда готова. Пора собираться, уже звонили, скоро за вами приедут. Владимир прошел в комнату. На кровати лежал шерстяной в светлых серых тонах костюм, белая выглаженная рубашка, носки, черное пальто, цигейковая шапка. На полу стояли черные теплые ботинки. Одевшись, Владимир подошел к зеркалу, оглядел себя. На даже подумал он, и ничего. В прошлой жизни он уже давно не носил костюмов. В зале разговаривали. Ну вот подумал Владимир, начинается новая, но наверняка с плохим финалом, для него новая жизнь. Интересно, к кому его повезут.