Время, проведённое в военном городке туркменского города Теджен, было наисчастливейшим для Раисы Павловны, она вспоминала его с неизменным восторгом. Работать ей пришлось не в воинской части, а на гражданке. Однажды кто-то из местных сослуживцев «простодушно» спросил её:
-– А вот не могли бы вы, Раиса Павловна, объяснить нам, непонятливым, почему это вас, офицерских жён, называют овчарками?
-– А это в отличие от вас, штатских дворняжек, – сказала как отрезала офицерская жена.
Она при всяком удобном случае вспоминала эту историю, раз от разу всё больше гордясь своей находчивостью: «Раиса Павловна за словом в карман не полезет!»
Её тайная мечта осуществилась в судьбе сыновей: оба «выбрали» военное поприще, один – армейское, другой – флотское… «Такова се ля ви…» Кто это у нас так шутил? Кажется, Юрин бывший друг, Боря Берстенёв, хотя нет, сам Юрка и шутил, это его специфический юмор.
* * *
Главным событием той весны для Созихи был приезд деда, то есть мужа…
В один из майских дней, придя из школы, я застала дома такую мизансцену: посреди кухни стоит детская оцинкованная ванна, в ней сидит некто белый и румяный, но отнюдь не младенец, и, грозя кому-то пальцем, талдычит без умолку: «Сука-сука-сука, блять-блять-блять, аферистка-аферистка-аферистка…» Замолкнет на секунду и снова в той же последовательности: «сука-сука…»
Ульяна Степанна, в клеёнчатом фартуке поверх нового платья, поливая бело-розовое существо водой из кувшина, обернувшись ко мне, безрадостно сообщила: «Надя, это дед мой из Кузедеева приехал!».
Хорошенькое дело! Видала я в своей жизни дедов, но таких заводных – никогда…
Вынув деда из ванны, промокнув махровым полотенцем, бабка обрядила его в свои застиранные китайские панталоны, свободно болтавшиеся вокруг некрепких стариковских ляжек. Завершив очистительные манипуляции, она уложила бывшего мужа в свою давно остывшую постель.
Дед, наполовину утонув в огромной пуховой подушище, лёжа на спине, продолжал махать указательным пальцем, задавая ритм всё той же нескончаемой песне: «блять, блять, блять ….» Надо ли говорить, что он был в дымину пьян? Пьяный дед однако спать не собирался и всю-то долгую весеннюю ноченьку домогался он своей старухи: из кухни всё время слышалась возня, слезливые упрёки и грязные ругательства…
Боже милостивый! Откуда взялось на мою голову это лихо?! Чувствуя себя совершенно разбитой после бессонной ночи, наскоро собравшись, я пошла на работу…
Неужели банкет будет иметь продолжение? С этой мыслью я плелась из школы и, ещё не дойдя до дому, увидела подтверждение худшего варианта – будет! По деревянному тротуару мелкой трусцой в уже знакомых мне серо-голубых китайских панталонах, в калошах на босу ногу и со сковородкой в руке бежал дед Созин. Победно вскидывая сковородку и потрясая ею, как штандартом, он скандировал своё беспощадное: «Паразитка!!. Проститутка!!. Аферистка!!!»…