Самое трудное дело – написать родителям о гибели их ребёнка. Он лично писал письма семьям погибших солдат – отцы и матери, потерявшие своих детей, были очень признательны ему за эти письма: находить проникновенные слова он умел и в таких случаях на душевные траты не скупился…
Но, как говорил Козьма Прутков: «Если на клетке слона написано слово «буйвол» – не верь глазам своим!» А если же политработник по какой-либо причине начинает выдавать себя за танкиста, просто спойте ему песенку:
Да у тебя же мама педагог,
Да у тебя же папа пианист,
Да у тебя же всё наоборот -
Какой ты на фиг танкист.
«Ты не танкист – ты самозванец!» – у Михаила Жванецкого всегда снайперское попадание. Какой бы величины золотой крест ни висел на груди бывшего замполита, с танкистом его всё равно не спутаешь: неуёмная тяга направлять чужие мысли в «нужное» русло сразу выдаст его с головой.
* * *
Чем глубже я вникала в жизнь местного населения, тем сильнее казалось, что я не на двести километров удалилась от дома, а провалилась во временную яму на два века вниз…
Деревянная, как и в Тельбесе, школа стояла на берегу Мрас-Су. Наполняемость классов была немалой: до тридцати человек. При школе имелся интернат, где жили дети из Усть-Ортона (посёлка в тридцати км от Усть-Анзаса) и других отдалённых сёл. При интернате – хлебопекарня, кухня, столовая, а также баня человек на двадцать… по-чёрному!!
«Не топи ты мне баньку по-чёрному», – пел Владимир Высоцкий, как будто одну и ту же баню можно, в зависимости от желания, топить то по-белому, то по-чёрному. По-чёрному – это баня без дымоотвода: в ней весь дым собирается под потолком в помывочной и оттуда медленно вытягивается в открытую дверь. Пока топится печка, дверь закрывать нельзя. Чтобы протопить такую баню, уходит уйма времени. Когда после трёх-четырёх часов непрерывной топки при открытой двери, баня всё же достигнет такой температуры, при которой голый и мокрый человек может уже не опасаться, что замёрзнет, всё равно дверь закрывать нельзя, пока не выйдет весь дым и не улетучится весь угарный газ. В бане по-чёрному никогда не бывает слишком жарко – там всегда весьма умеренная температура…
Когда заходишь в такую баню, сразу хочется выскочить оттуда вон, на белый свет: пугает жуткая чернота – всё в копоти! Пол, стены, потолок – ни единого светлого пятна, кроме маленького, тусклого окошечка, – и сразу приходит на ум страшилка: «В чёрной, чёрной комнате стоит чёрный, чёрный стол…» Стола там, правда, никакого нет, а стоят вдоль чёрных стен скамьи, тоже чёрные.