С подготовкой экспедиции мы управились за две с половиной недели, чуть раньше назначенного контрольного срока. Всего в нее вошли шесть кораблей: «Дерзкий», «Бойкий», «линкор» и рейдер Урв-шера, и два уцелевших транспорта ваэрия. Малые плавучие острова я решил не брать — толку от них немного, а живучесть низкая. Между тем, плыть далеко: если идти экономичным ходом, то путешествие в одну сторону займет целых семь суток. Мы могли бы и быстрее, но вот «линкор» и суда ваэрия свыше двенадцати-четырнадцати узлов вряд ли разгонятся, разве что сильно повезет с ветром. Учитывая оба конца и крюк на жемчужные острова, получалось больше двух недель, что впритык к сроку нашей предельной автономности плавания на «Дерзком» и превышает на два-три дня автономность «Бойкого». Конечно, автономность — величина растяжимая, особенно если не тратить попусту воду и продукты. В крайнем случае, могли помочь ваэрия — деревья их плавающих островов могли опреснять морскую воду, работая живыми фильтрами. Да и запас по горючему имелся, пусть не слишком большой. Скажем так: это еще не критично, но на пределе возможностей. Оно и логично — если бы черный остров находился вблизи нашего архипелага, его бы давно обнаружили тельнор или ваэрия.
Поэтому и готовились к походу мы основательно. Оба корабля заправили «под горлышко» топливом, технической и питьевой водой. Погреба и холодильники камбузов заполнили продовольствием, кроме того сделали в трюме НЗ из тушенки, картошки, макарон и фруктово-овощных консервов на всякий случай. Я прекрасно помнил, как мы шли за жемчугом с одной командой, а возвращались с полной палубой беженцев, которых надо было кормить и поить в пути. Погрузили снаряды в оружейные погреба, покрасили заново оцарапанный нос с вмятиной в правой скуле от удара морского зверя и пристроили позади орудия наш гидросамолет. По размаху крыльев он как раз вписывался в габариты вертолетной площадки, как будто был для этого предназначен.
А затем настал неизбежный момент прощания. Я стоял на баке «Дерзкого», рядом с Макарычем и Твайной, держась за фальшборт здоровой рукой и глядя на расширяющуюся внизу синюю полоску воды и медленно отдаляющуюся под крики чаек и звуки включенного на полную громкость марша «прощание славянки» пристань. Провожать нас на берег высыпало множества народа — люди и ваэрия вперемешку, здесь оказался чуть ли не весь поселок с гнездом впридачу. Магички и артельщики махали руками, кепками, косынками и букетами цветов, что-то кричали на прощание, не занятые на вахте моряки отвечали с борта корабля тем же. Я тоже вовсю размахивал над головой правой рукой с зажатой в ней бескозыркой выпускника нашей мореходки, прощаясь с народом. После лечебной магии кость срослась быстро, и гипс сняли пару дней назад. Однако, рука еще оставалась слабой и ее приходилось разрабатывать, так что помахать не грех. Момент самый торжественный, следовало ему соответствовать! Мне, конечно, надо бы еще немного подлечиться, ранение давало о себе знать, но пропустить участие в такой экспедиции я не мог никак. Слишком многое от нее зависит и за всем надо проследить лично! И так думал не только я один. Твайна, ненадолго съездив на Вэнлай и приняв гнездо Квайры, вызвалась непременно участвовать в походе. Дескать, никто кроме нее полное взаимодействие с людьми в эскадре не наладит, да и надо убедиться, что Квайра со своими сторонницами доставлена куда следует. Как я догадывался, была и еще одна причина — тот, кто участвовал в экспедиции, мог претендовать на большую долю добычи. Впрочем, Твайне я был только рад — поддержка магией ваэрия была и в самом деле необходима. Кто его знает, этого змея? А что там, на острове, и вовсе неизвестно…