— Если через десять минут не найдешь, возвращайся, — скомандовал я. — Все более-менее ясно, пора домой.
— Принято. Сейчас я…. Ага, вот он ты где! Ох, мля!!! — вдруг выдохнул пилот, затем раздался его отчаянный крик, неразборчивый мат и затем эфир наполнился каким-то треском и щелчками.
— Сбили?! — вскочил со своего кресла Матвей. — Вашу за ногу, долетались, соратнички! С чем всех и поздравляю, сука! — аж побагровел наш адмирал. — Разведчики, млять!
— Погоди, кэп, — придержал его за плечо Макарыч. — Успокойся. Передатчик вроде работает… может, цел Ваня?
— Сорок второй, прием! — закричал я в трубку. — Внимание, сорок второй, ответь центру! У тебя проблемы? Сорок второй, ответь!
Нет ответа, только треск помех… От злости мне захотелось завыть! Да что же это такое, угробили единственный самолет. Да хрен с ним, с самолетом, единственного пилота пролюбили! И кто виноват? Я, кто еще-то! Нахрена пошел на поводу у Вани и дал разрешение на такое снижение! Догадывался же, чем это может кончиться!
— Центр, это срок второй, — вдруг послышался сквозь помехи слабый голос летчика. — Докладываю обстановку: змей появился, наблюдая его воочию. Представляете, это тварь плюется, сволочь!
— Живой, млять! — радостно выдохнул я. — Что с тобой случилось?
— Небольшое ЧП — виновато ответил пилот. — Змеюка неожиданно из глубины всплыла, или еще откуда взялась, хрен ее знает, не понял. Прямо сейчас наблюдаю животинку в воде, фото на память сделал. Длинная, змееобразная, посередине утолщение, вроде тельца с рудиментами лап или ласт. Похожа на морского динозавра, но длинной с многоэтажку. Здоровая, сволочь! Она в меня каким-то синим сгустком плюнула и чуть не попала зараза! Со ста метров!
— Ты же был на двухстах?
— Ну, я для ясности картины еще чуть снизился… Короче, пришлось экстренно рвать штурвал на себя и уходить. Я чуть в штопор нахрен не свалился, а она еще раз плюнула. Но пронесло, слава Богу!
— Сейчас-то ты где? Что с самолетом?
— Поднялся до семисот метров, с машиной все нормально. Вытянула родная! Хотя я уже думал что все, конец, отлетался… Тут уже в меня не плюются, слишком высоко. А змеюку по прежнему вижу, силуэт под водой хорошо просматривается. Плавает лениво туда-сюда метрах в двухстах от берега.
— Все родной, заканчивай с разведкой, — решительно приказал я. — Возвращайся к эскадре, будем твои фото смотреть. Жду.
— Ну что, Матвей, как тебе ощущения в шкуре капитана Смоллетта? — не удержался я от шутливого вопроса, когда «Дерзкий» приблизился к черному острову на расстояние пяти миль. Очень уж наш капитан был серьезен и сосредоточен. Развалины в центре «крабовой клешни» уже просматривались через стекла рубки, погода стояла ясная, волнение не превышало двух баллов — невысокие волны еле угадывались на поверхности моря с высоты мостика. Короткая стрелка на круглых часах, висящих над входом и отсчитывающих время вахт, еще не доползла и до шести утра, но, несмотря на ранний час, в командном пункте было полно народу. Оно и понятно: по боевому расписанию все должны стоять по своим местам, включая артиллеристов и группу борьбы за живучесть судна. Момент критический, поэтому ходовая вахта на мостике максимально усилена.