Тейлоры подготовились основательно: изучили нетолько крыло Грин, но и больницу, практиковались попадать точно в мешень, у обоих получалось ужастно когда цель была дальше девяноста метров. Часто ходили на разветку в психиатрическое крыло. Узнали когда вывоз остатков трупов, спасибо громким голосам медбратьев. Тогда и совершам нападение, в день наименьшего числа охраны. Они почти не разговаривали. За столом в полной тишине обедали, ужинали. Засыпали без тепла, и просыпались словно одиночки в ледяной постели.
Лизи извинилась перед дочерью через три дня, когда томление в одиночестве, терзания за глупость, разрывали на нитки душу, которые перекрывали телестные мучения. Но та закрылась от нее, на целых три дня, была готова кричать, лишь бы нарушить постоянную тишину. В седьмой день на кухне девочки разрыдались, извиняясь по десятки раз.
– …извини, я такая дура-а…– ревела Фредова.
– Нет, это прости, я…я не должна была винить тебя…
– НО я виновата…
– Дорогая, ты не в чем невиновата. – Сидели на кафельном полу, Лизи поглаживала вососы дочери. – Я идиотка, давно должна была бросить его…
В этот же день вернулся Иоан с рыбалки, с пакетом осетров. Телевизор работал целый день для мужа. Лизи на следующий день заявила, что подает на развод.
– Я не дам развода.
– Значит через суд. После того как разведемся, ты нас больше не увидешь. – Она взяла чемодан, набитые вещами её и Фредовой и открыла входную дверь. – Можешь жить здесь сколько хочешь, один. – Хлопнула дверью.
Иоан с большим усилием встал с дивана, запах рыбы и недельного пота усилился, вышел на улице, где Аделаида увозила их к себе.
– Ты сука загнешься без меня.
– Езжай быстрее. – Говорила Лизи…
Июль был тяжелом для всех жителей города, хоть погода радовала теплотой и безветренностью. Четвертую неделю продолжал работать кровавый бизнес, как и над галюциногенном. В попытке оттомстить Том Фичер был убит на третьем этаже, когда бежал с голыми руками.
Колба (81/37%). Сегодня кто-то умрет. Колба (81/37%). Сегодня кто-то умрет.
В голове крутилось: "… придется искать нового сотрудника, из-за твоего упрямства" – Вадим Ильиич Линк. Брок все недели жил в камере хранения мертвых, слышал каждый стон и крики людей, над которыми работали в морге. Каждая попытка сбежать выходила неудачей, его били, в наказание лешали пальца на ногах и накаччивали наркотиками собственного производства. Когда газом, что выжигало легкие, всю ночь кашлял и першило в горле, бывало таблетками, потом рвало и хуже всего засыпать, чувствуя что в любую минуту не сможет сдержать позывы. Делали уколы, их Брок любил: они расслабляли и уносили далеко от реальности, в личный рай, во время бессознания он кричал, но создал иллюзию, что жидкость тоже не удалась.