Отношение большевиков к казачеству определилось буквально в первые часы существования нового режима. В работе Ленина "Советы постороннего", написанной в дни октябрьского переворота, вождь революции назвал казачий край Вандеей. Для справки: Вандея - провинция на западе Франции, поголовно восставшая против якобинцев в дни Великой французской революции и подвергшаяся за это столь же тотальной резне. Погибло более полумиллиона человек. Ленинская аналогия весьма прозрачна.
В этом слове не только отношение, но и контуры страшного сценария. И его не замедлили осуществить: уже в ноябре на Урале красногвардейцы И.Малышева и матросы из так называемого Северного летучего отряда разоружили в Екатеринбурге и Челябинске эшелоны енисейских и уссурийских казаков, просто ехавших домой и меньше всего думавших о каких бы то ни было военных действиях.
Между прочим, в первые месяцы существования советской власти казачество в целом стремилось к одному - к мирной жизни. Казаки, как и все прочие участники первой великой (мировой) войны, были крайне утомлены и с восторгом встретили Декрет о мире, а затем потоками, эшелонами ринулись домой. Эта ситуация, к слову, применительно к Дону описана в шолоховском "Тихом Доне", применительно к Кубани - в романе А.Серафимовича "Железный поток".
О том, что они не строили никаких планов борьбы, свидетельствует поразительный факт. В одном из этих эшелонов ехал домой Григорий Семенов будущий грозный оппонент красных. По пути в родные места он встретился со своим будущим смертельным врагом Сергеем Лазо, и тот выдаст казаку мандат как "сознательному революционному элементу". Невероятно, но факт! И он говорит о том, что один из столпов антибольшевистского сопротивления на данном этапе еще не определился, за кого он будет сражаться. Если будет вообще!
Поэтому там, где верные Временному правительству казачьи генералы поднимали оружие против Ленина - Краснов на Северном фронте, Каледин на Дону, - их поддерживала весьма узкая группа людей, чаще всего офицерство. Большая часть казаков вообще отказывалась биться за кого-либо. А часть так называемых фронтовиков поворачивала оружие против упомянутых генералов, как против людей, мешающих установлению мирной жизни, то есть де- факто на стороне большевиков, хотя и не солидаризировалась с ними ни идейно, ни организационно.
Именно поэтому первая волна казачьего сопротивления была необычайно коротка.
Характерная фигура этого, весьма специфичного периода гражданской войны - появление на политической сцене беспартийных, народнического толка казачьих революционеров, выдвинутых "фронтовиками". Они объективно помогали утвердиться советской власти, но неизбежно должны были рано или поздно войти с ней в конфликт по идеологическим причинам из-за антиказачьей политики коммунистов.