– Ах, вот оно… моё место, – удивился он и, обращаясь к небесам, грустно улыбнулся, – вот что я видел всё это время…
Из переулка в его сторону выскочил вооружённый человек. Толстячок не дрогнул, напротив, выпрямился, твёрдо опершись на свою палку.
– Прочь с дороги, – раздался запыхавшийся голос из-под капюшона.
Но преградивший путь лишь отрицательно покачал головой.
– Тебе не остановить меня, – человек с трудом переводил дыхание, – убирайся или умри.
Вооружённый одним посохом чудак выставил палку перед собой. Он и не думал отступать.
– А я и не пытаюсь остановить то, что не в силах, – спокойно добавил пророк, – мне нужно лишь тебя задержать.
– Пеняй на себя! – воскликнул шпион, взмахнув мечом над головой.
Пророк, уповая на крепость ясеневого посоха, блокировал удар, но железный клинок без особого усилия разрубил его пополам: посох с треском разлетелся на части. Следующий молниеносный выпад – и лезвие вошло в тело, точно в масло. Народ, пребывая в страхе, криком ужаса отреагировал на жестокое убийство беззащитного своего кумира.
– Дурак, – прошептал он толстяку прямо в лицо, глядя, как то исказилось от боли.
Но, попытавшись высвободить клинок, убийца разозлился. Меч застрял в теле. И, упав на землю, толстяк тяжестью своего веса обезоружил противника. Задержка была подобна смерти, и человек, бросив меч, понёсся прочь.
Крики, доносившиеся с соседней улицы, привлекли внимание Спрута, и он бросился на шум. Лежащий на земле человек истекал кровью. Пьёвро с удивлением признал в умирающем своего недавнего знакомого.
– Как же так? Куда ты полез, зачем? – моряк, припав к нему, ещё надеялся помочь.
Но тот, собравшись с последними силами, ответил:
– Оставь меня. Это моя судьба! Беги!..
– Ему не уйти, слышишь! – гнев овладел капитаном, он счёл, что мерзавец дорого оценил свою никчёмную жизнь.
– Каждый должен быть на своём месте… – проповедник сомкнул глаза.
Эта короткая проповедь стала последней.
Время было упущено. Желая поскорей убраться с улиц, серый капюшон воспользовался лазом и скрылся в едва заметном проходе. Спрут, бежавший следом, замешкался.
«Спрут, ты лезешь в змеиную нору! – чутьё капитана, будто предостерегая его, забило в набат. – Ему знаком там каждый темный уголок».
Шаги стремительно удалялись, рассыпаясь эхом в сыром коридоре.
«Живучий гадёныш, уходит! Хорошо бы получить с него должок! К тому же тот, кто стоит за ним, знает обо мне всё. Либо я отомщу, либо сгину».
Капитан обречённо ринулся во мрак катакомб. Непроглядная темень его нисколько не останавливала. Медленно ступая, он уверенно держал клинок наготове. Стоки принесли сюда грязь с улиц вместе с мелким щебнем, предательски скрипевшим под подошвой. Извилистый коридор шириной в шесть локтей петлял и раздваивался. Где-то в глубине слышалось клокотание подземных водяных потоков. Удаляясь вглубь, рокот оповещал о сложной паутине проходов. Но дикое желание расквитаться или же сама судьба вели Спрута верным путём. За очередным поворотом он заметил серый силуэт в ореоле тусклого света, льющегося откуда-то сверху. Он вбежал за шпионом в центр просторного зала и окликнул убийцу: