Августа всхлипнула и спрятала лицо на груди любимого.
Оттавия потихоньку прошмыгнула мимо, возвращаясь в торговый зал.
Чезорино так долго не целовал любимую, и теперь, конечно, не смог сдержаться, чтоб не осыпать голову, лоб, лицо бесчисленными поцелуями.
–Куда ты собрался ехать? Зачем?
–Не могу жить рядом с одной женщиной, думая о другой. О тебе. Получил приглашение от графа Лисбурна приехать первого февраля и приступить к реставрации провинциального дворца в Северном Уэльсе. Лисбурн хороший друг королевского регента – принца Уэльского.
–Невообразимо. Я лишусь возможности видеть тебя хоть мельком…
–Мне кажется: Зила осознаёт, что я отдалился от неё не из-за её болезни, а по причине влюблённости в другую женщину…Я боюсь разбить ей сердце, тем самым подорвать последнее здоровье.
Отта ругала себя за мягкотелость, но позволить Августе наложить на себя руки она тоже не могла.
Из задумчивости её вернул вопрос покупателя:
–Располагает ли сеньора лишним временем?
–Всё своё время я трачу только с пользой для дела,– отчеканила итальянка.
Перед ней стоял улыбчивый Орин Филдинг.
–А, появился возмутитель моего спокойствия,– едва слышно с иронией проговорила Малевольти.
–Я, пока нахожусь на суше, буду всегда возле Вас.
–Кто же это Вам позволит?
–Вы.
–Я?
–Безусловно. Вы уже согласны быть моею.
–С какой стати?
–Вы не выгнали меня из кареты, Вы не ударили меня за чрезмерное рвение к Вашим губам…
–Хотите оплеух?
–От Вас приму всё, что угодно.
–А ещё у нас есть другая модель,– громко сказала хозяйка магазина, усыпляя бдительность «кумушек»-сплетниц, а Орину потише посоветовала,– Шли бы Вы, сэр Филдинг, отсюда с попутным ветром.
–Оттавия, ты молода и прекрасна, но звёзды уже не светят тебе, ты их не видишь, прячась по ночам дома.
Молодой человек после сказанного покинул магазин, оставив сеньору Малевольти в задумчивости.
Наяда приехала в гости к подруге Беуле Росс. Ей не терпелось взглянуть на переделки в её доме.
Беула в нетерпении сама спустилась с лестницы, чтобы лично встретить гостью и проводить в гостиную.
–Ну, здравствуй, акула капитализма,– с юмором приветствовала миссис Сэндлер хозяйку дома.
Та подхватила:
–Вечная слава Джеймсу Уайту, что первым построил в 1.774 году паровой двигатель, и тем самым дал начало промышленной революции, с его идеи по миру размножились магнаты. Кстати, двигатель Уайта делал всего один оборот, смехотворно по нынешним техническим, прогрессивным меркам.
В гостиной после ремонта царил ампир. Этот имитирующий античность стиль веял дороговизной и умелым вложением денег. Цвета, правда, Беула выбрала модные для современной Георгианской Англии: серо-коричневый для стен, белый для потолка, нежно-розовая лепнина и паркет из бука.