–Ой, что муж подумает о том, что мы тут уединились?– прошептала Августа.
–Но мы же ищем достойные кандидатуры для импровизированного Олимпа…
–Иди сюда,– позвала женщина, отодвигая край толстой портьеры.
Её гость шмыгнул за штору.
В библиотеку вошёл Берни. Взял одну из книг со стола, повертел, положил обратно.
У Чезорино пошла кругом голова от близости желанной женщины, пряный запах её тела дразнил терпение. Он осторожно прикоснулся к её талии. Баронесса испуганно расширила глаза. Это было так мило, что итальянец не удержался и быстро чмокнул её в губы. Августа затрепетала, но не от большего испуга, не от близости мужа, а оттого, что любимый мужчина проявил к ней интерес, от пьянящей близости его губ, которые оказались нежно-мягкими и сладкими. Она с обожанием глядела на него, и Чезорино не удержался и приник к её губам с жаром. Поцелуй был опасной игрой под носом у законного мужа, но это их не могло остановить.
Барон вышел из комнаты для читателей, закрыв за собой дверь, ворча в очередной раз:
–Какой баран настежь всё раскрыл, да так и оставил.
Влюблённые с придыханием прервали поцелуй. С минуту жадно и ненасытно глядели друг на друга, затем рьяно продолжили лобзанья.
–Ну, я пойду,– шёпотом проговорил Малевольти.
Женщина прижала его к себе, не отпуская. Он был нужен ей, она ещё не насладилась вкусом его губ, она не испила страсти до дна.
Мужчина с вожделением вновь прижался к ней, его руки крепко вцепились ей в талию, а губы перемещались по шее.
Когда поцелуи достигли уха, Августа взахлёб вздохнула. Желание жгло её, но куда же она его поведёт? В свою спальню – слишком опасно. На чердаке пыльно…
–Нас ждёт наш домик-мастерская,– потянул её Чезорино,– Там сейчас никого нет.
Баронесса открыла окно, и они вылезли в него из читальни.
Крадучись они шмыгнули в тень деревьев. Затем, обнявшись, побрели вглубь сада. Весенняя прохлада нисколько не смущала влюблённых, их грел огонь любви.
–Как ты осмелился поцеловать меня?
–Я вдруг увидел в тебе не баронессу, не хозяйку, а просто женщину. Желанную, одинокую и неизмеримо любимую.
–Любимую? В тебе правда говорила не похоть?
–Я люблю тебя. Любишь ли ты меня, или я лишь игрушка для тебя?
–Я призвала тебя развеять однообразие бытия и тоску…но я отчаянно влюбилась. За Бернхарда я вышла замуж по договору Айвора Драммонда с моим отцом. Брак по расчёту. Отчего-то я даже ревновала его…право же мы с трудом отдаём то, что по праву считаем своим.
Чезорино прервал её монолог поцелуем. Он подхватил Августу на руки и внёс в домик.
В жарко натопленной мастерской поставил ношу на ноги, нашёл огниво, зажёг свечу.