Вечером Оттавия с пасынками и падчерицей переступила порог дома Филдинга. На ней модное платье «греческого» силуэта (приталенное у груди) с глубоким декольте. Платье бледно-голубого цвета с едва уловимым васильковым отливом, по низу и по бокам которого шёл античный орнамент, вытканный из серебра. Сзади развивался накладной шлейф трен из ярко голубого бархата. Рукав платья был коротким, поэтому руки закрывали лайковые перчатки до плеч нежно-голубого оттенка. Ноги не ощущали воздушные туфли «стерлядки» из атласа.
Пасынки надели фрак и кюлоты.
Лэсли обожала невзрачные платья, думая, что в них она выглядит наивно-трогательной. Она присоединилась к группе ровесниц.
Сотни свечей в огромных люстрах освещали наряды гостей. Парики уже никто не носил, мужчины щеголяли бакенбардами, а женщины причёсками, где волосы собирались наверх, оголяя шею.
Норман приготовился к стратегическим действиям: «У Отт нет любви к мужу, её сердце свободно, я сделаю, наконец, попытку завоевать её. Приглашу на танец, засыплю комплиментами, очарую…Чёрт, говорят, итальянки верны в браке мужу, вдруг Оттавия не купится на мои ухаживания?.. Впрочем, её сестра Берта, тоже итальянка, однако была рада развеяться со мной в гостинице…»
Наяды поблизости не было, она подходила то к одним, то к другим гостям, развлекая последними слухами и выслушивая свежие сплетни.
Многие мужчины галантно ухаживали за ней, сражённые её холодной красотой. Она снисходительно позволяла эти плутонические, невинные шалости. Хотя иногда задумывалась: почему не найдёт себе в этой толпе воздыхателей любовника? Годы уходят, ей уже 29 лет. Неужели она всё ещё любит Нормана? Нет, но она возносит своё благочестие, свою чистоту и высокую нравственность.
В кругу молодых повес на бал прибыл и Роланд Спенсер. Он отстал от своей компании, рассыпаясь в любезностях перед тёткой Августой, ведь заведённые столетиями назад правила приличия нельзя нарушать. Та безразлично кивала в ответ. Но юноша не обижался, его мамаша здорово насолила этой славной женщине.
Роланд приблизился к молодым людям, с коими сюда приехал. Они что-то горячо обсуждали.
До Спенсера долетели ироничные фразы:
–Роланд мнит себя красавцем, а у самого рыло крестьянина.
–Глазки, как у поросёнка!
–Уродливый нос ужасно вздёрнут вверх!
–На такого только за деньги и можно смотреть.
Так вот как о нём отзываются «близкие» друзья! А он-то думал его ценят за искренность, за общительность, а на самом деле его презирают и вполне вероятно: тайно завидуют его капиталам.
Юноша развернулся и пошёл от приятелей в другую сторону. Нет, он не обиделся. Зачем ему сердиться на правду? Да, он обладает отталкивающей внешностью. Просто не надо смотреть на всех, как на потенциальных друзей, надо прятать мечты и порывы в себе, не выставлять на общее обозрение, чтоб не оказаться опять в эпицентре насмешек. А с этими двуличными подхалимами Спенсер больше общаться не будет.