— Так берите вон баб! — сухо сказал Киреев. — Не видите — стоят с лопатами. И гоните их на расчистку путей.
— Меня они могут не послушать… Я попробую. Виноват, но с ними нет даже мастера…
— Хорошо. Они меня послушают. — Раздув ноздри Киреев двинулся к женщинам, все еще нерешительно топтавшимся на платформе.
Но прежде Киреева к ним подошла Лиза.
— Вы чего ожидаете, бабы? — спросила она.
— А чего мастера нет?
— Куда идти, мы не знаем.
— Весь народ забастовал, а вы не знаете. Ждете мастера, — с укором сказала Лиза.
— Ты не отговаривай нас, — вдруг выкрикнула одна женщина, — и с мужиками нас не равняй. Они поболе нас зарабатывают, побастуют — и то ничего. Не погибнут их семьи. А мы все солдатки, и у каждой по пятку голопузых ребят. Накормить их надо. Чем?
— Ты молчала бы. У тебя муж на должности. И детей нету, — в тон первой добавила другая, пожилая, женщина.
Приблизился Киреев, и Лиза возразить им ничего не успела. Она отошла чуть в сторону. Слова женщин больно жгли ей сердце. Выходит, она не видела, не знала тяжкой жизни, не была бита на допросах, не сидела в тюрьме, холодной, сырой одиночке. Сладко жилось ей! Детей нету… Да лучше пятерых иметь на руках, чем так не иметь, как она не имеет…
— Ну, что вы болтаете, тетки, как сороки? — изображая на лице добродушие, сказал Киреев. — Лопаты в руках, работать надо. Расчищайте пути. Ведь поезда остановились, ждут.
— Мастера нет, — нетвердо проговорила одна.
А из-за спины у нее кто-то выкрикнул:
— Мужики вон все по домам потянулись.
Кроме жандармов да этой группы женщин, на станции не осталось уже никого, рабочие разошлись, и сразу все окрест словно оцепенело.
— А вы на работу идите, — еще с прежним добродушием в голосе, но уже нетерпеливо поигрывая темляком шашки, предложил Киреев. — Что вам мужики? Тут вы сами себе хозяйки. Думаете, хорошо они сделали? И денег в дом не принесут, и еще, так сказать, беду на себя навлекут. Ступайте, ступайте, тетки, — теперь тоном решительного приказа повторил он. И заметил Лизу: — Ты тоже здесь, Коронотова? Ступай с ними и ты. Разрешаю. Кто там? Что? Мастера с вами нет? А вон мастера, — Киреев кивнул головой на жандармов, — пошлю любого. И не раздумывайте больше. Воинский поезд в Алзамае стоит, дожидается. Ну, шагом марш! — и оп махнул перчаткой, подзывая ближнего жандарма.
Женщины в нерешительности переминались. Это что же, вроде кандальников, им под штыками идти? Мужья за царя в Маньчжурии кладут свои головы, а они, как каторжанки, работать станут с конвойными. Если бы Киреев не позвал жандарма, они бы охотнее и скорее согласились. Теперь возникло чувство протеста: люди же они!