– Погоди ты! – шикнул Борик. – Я ещё не придумал, как тебе попасть на смотровую площадку. Если мой папаня узнает, что ты здесь, он меня запрёт в этой спасательной капсуле и отправит прямиком к Бетельгейзе. Ты хочешь потерять друга?
Димону пришлось признать, что друга потерять – да ещё таким ужасным образом – ему никак не хочется. Он почесал переносицу.
– Как же быть?
– Я попробую отсканировать стюардессу. Такая девчонка – просто улёт! Потом загружу её образ в Переодеватель…
– Погоди-ка! Разве его не забрали?
Борик улыбнулся самым краешком губ.
– Конечно забрали. Только ещё за день до нашей провальной «спецоперации» я изготовил точную реплику устройства. Как чувствовал!
– Реплику?
– Темнота! Я даже удивляюсь на тебя! Вот нужно, скажем, изготовить дубликат чего-нибудь. Ну, скажем, дневника с хорошими оценками. Отдаёшь его в цифровальную мастерскую, там делают снимок-копию и записывают на карту памяти. Идёшь с цифровым снимком в мастерскую синтеза. Их в городе уже с десяток открыли. У тебя в доме соседнем же, прямо с торца, высокое такое крыльцо. Там тебе синтезируют точную копию – всё до самой последней-распоследней молекулы! И эту точную копию дневника ты показываешь родителям, а в настоящий тебе ставят двойки. Круто?
– Не круто, – отозвался Димон, – двойки мне не ставят. К тому же все оценки есть в базе данных школы. А туда можно легко попасть через Галактическую Сеть. Ты мне зубы не заговаривай! Я на Бетельгейзе хочу посмотреть. Зря что ли полдня в этой штуковине просидел?!
– Боря! – донёсся со смотровой площадки окрик отца. – С тобой всё в порядке? Куда пропал?
«Всё, давай! – Борик замахал руками на друга. – Прячься пока тут. Я скоро вернусь. Только сфоткаю стюардессу и назад!» Димон округлил глаза. «Я не собираюсь быть девчонкой! – он зашипел как пневматический клапан. – Спецагент – куда ни шло, это хотя бы круто. Но девчонка! В школе узнают, засмеют!»
– Иду, пап! – крикнул Борик, пытаясь запихнуть упирающегося Димона в узкое межконтейнерное пространство. – Уже бегу!
Через минуту он был на смотровой площадке. Мама мельком глянула на него.
– Что, живот разболелся? Говорила я тебе! Нечего было в космопорте бутерброды марсианским коктейлем запивать!
Борик поморщился и картинно погладил живот. Усевшись на кресло, он уставился на закрытую дверцу пилотской кабины. Теперь нужно дождаться, когда стюардесса снова выйдет на смотровую площадку.