…Сейди вышла из палаты, чтобы немного перекусить в буфете, и Кевин воспользовался этой возможностью, чтобы проанализировать сложившуюся ситуацию. Картина вырисовывалась весьма безрадостная.
Первое – и самое существенное – они проиграли бой и потеряли деталь. Второе – и самое страшное – никто не знал, что сейчас с доктором Дейсом и выживет ли он после пыток Силио.
Третье – и самое поганое – Кевин не успел убедить наставника в невиновности Вэла и, судя по всему, вряд ли в ближайшем будущем ему это удастся.
Четвертое – и самое важное – Кевин признался Сейди в любви, и она ему ответила взаимностью. И всё остальное, как ни стыдно было признавать, совершенно меркло перед этим событием.
Кевин просто млел, ежеминутно вспоминая её запунцовевшие щёки, её смешную боязнь собственных остриженных волос, её неверие в искренность его чувств и, наконец, самые главные, как оказалось, слова в его жизни: «Я люблю тебя»…
Кевин даже не думал, что они могут быть такими сладкими. Но это, черт возьми, означало теперь всё на свете, вселяя уверенность и обещая совершенно новые впечатления и открытия.
Однако, оставаясь при всём этом реалистом, Кевин слишком хорошо понимал: для нарисованного им счастливого будущего следовало, как минимум, закончить взятое на себя дело. Потому что, как показала практика, команда без своего командира попросту рассыпалась, проиграв первый же бой и поставив под удар все их предыдущие достижения. И не надо было быть пророком, чтобы предсказать окончательный результат их войны без Вэла. Тем более сейчас, когда все корабли находились в аварийном состоянии, половина их пилотов выглядела не лучше своих боевых машин, а доктор Дейс и вовсе находился между небом и землёй. А кто, кроме наставника, сможет реабилитировать Вэла в глазах команды? Разве что… Наиболее пострадавшая сторона. Габриэлла. Если только Кевину удастся убедить её прислушаться к нему. Несмотря на их с Вэлом ссору. И несмотря на то, что она едва не погибла из-за него. Пожалуй, это будет посложнее, чем предыдущая задача Кевина. Единственным его козырем было то, что Габи сейчас лежала в той же самой больнице, что и он, едва ли не в соседней палате, и Кевин мог делать ставку на свою настойчивость. Но для начала…
Он вздохнул и набрал Габин номер…
…– Я обязательно зайду: вечером, ладно? – Габи очень обрадовалась, услышав довольно бодрый голос Кевина, но пока была не готова поделиться с ним последними новостями. – Часов в восемь, если ты не против.