– А дома к следующей неделе каждый из вас нарисует мне сегодняшнее задание. Да, и не смазывайте, пожалуйста, ваши альбомы жиром: современным краскам он, честное слово, не помешает…
…На уроке музыки Кевин отчаянно фальшивил, к тому же стараясь перекричать всех остальных ребят. В течение часа мисс Эстес удивленно поглядывала на него: она не привыкла, чтобы Кевин, всегда такой собранный и старательный ученик, вел себя подобным образом.
Песни они кое-как допели, а после звонка мисс Эстес подошла к нему и потрогала лоб.
– Ты, наверное, переутомился, мой мальчик, – ласково сказала она. – Постарайся отдохнуть в эти выходные: скоро День Святого Валентина, и мне нужно, чтобы ты был в форме. Ты ведь у меня поешь в большом хоре, не забывай об этом.
«Большой хор»… Кевин ненавидел эти слова, но еще больше он ненавидел их содержание. Сегодняшнее выступление преследовало целью не только привлечь внимание Габи, но и, по мере возможности, избавиться от участия в празднике. Кевин терпеть не мог петь и пообещал себе наесться накануне выступления мороженого, чтобы потерять голос, если сегодняшний номер не пройдет. Вот он и не прошел…
…А для миссис Салливан, которая с нового полугодия стала преподавать ученикам и математику, заменив прежнюю учительницу, у Кевина был заготовлен совершенно особый «подарочек». Когда ребята пришли в класс, то увидели, что на доске вполовину ее поверхности был нарисован огромный ухмыляющийся помидор.
И что-то было в нем такое до боли знакомое, что удивительно точно напоминало ребятам одну общеизвестную учительницу. Когда эта учительница зашла в кабинет, ее возмущению не было предела. Она потребовала, чтобы тот, кто это сделал, немедленно сознался в провинности, и тогда она, возможно, не станет вызывать в школу его родителей, чтобы «побеседовать с ними об этом вопиющем безобразии». Но вопиющий безобразник объявиться так и не соизволил. Тогда миссис Салливан приказала вымыть доску дежурному. Дежурным оказался Кевин, на что он, собственно, и рассчитывал. Ребята уныло следили, как Кевин подходит к доске, потому что расставаться с этим чудо-помидором никому не хотелось. Однако миссис Салливан ждала, возвышаясь над учеником, как мамонт над мышонком. Кевин взял в руки тряпку. Но, едва он коснулся этой тряпкой доски, раздался оглушительный писк, и Кевин одернул руку. Ученики изумленно переглянулись. Трюк с игрушкой-пищалкой в тряпке был хорошо всем известен, и теперь ребята ломали голову над тем, чья это затея.
– Ну же, вытирай! – прогремела учительница. Кевин снова провел тряпкой по доске, и снова раздался все тот же пронзительный звук. Теперь уже и миссис Салливан поняла, в чем дело. Она выхватила у Кевина тряпку и резко встряхнула ее… Оттуда выкатился красный резиновый помидор и, упав на пол, жалобно пискнул…