Шарлотта охотно представила, как Карина танцует с красивым высоким юношей, почти взрослым. И как другие девочки завидуют. У некоторых старшеклассниц уже были друзья. С ними запрещалось встречаться без присмотра, но все же таким девочкам завидовали — надо же, взрослые, скоро выйдут замуж. В общем, всякие такие девчачьи глупости. И хотя Карине, разумеется, еще было рано об этом думать, она все же думала. Поэтому да, пожалуй ей будет приятно.
— Пусть сделает вам пропускной знак, вот такой, — сказала Шарлотта и отвернула рукав, показывая отметину. — Скажите, что девочек в этот раз будет точно больше двадцати пяти, и все очень хотят танцевать! Так что вы там лишним не будете, мальчик… Постойте, а как вас зовут?
Но молодой человек, выпустив ее рукав, только улыбнулся.
— Всему свое время, милая барышня Шарлотта, — сказал он. — Скажите, а вы придете танцевать? Я, знаете, отлично вальсирую!
— Барышня Хармони! — окликнула тут госпожа Гербера совсем близко. — Где вы?
Шарлотта подхватила Паутинку поудобнее и вылезла из кустов — мокрая, слегка озябшая.
— Простите. Паутинка убежала, — пояснила она.
И, так как не сказала всей правды, считай — соврала, то к щекам прилила кровь. Нехорошо врать. Но и про встречу с юношей говорить почему-то не хотелось.
Глава 39. Первое занятие с зонтиками
К вечеру тучи разошлись, выглянуло солнце. И хотя трава и листья еще не успели высохнуть, госпожа Маркура распорядилась, чтобы последнее на сегодня занятие устроили на лужайке за пансионом. Девочки вышли пестрой группой и стали ждать начала урока. Шарлотта должна была снова дежурить на кухне, но директриса освободила ее от этой обязанности на нынешний вечер. Девочка жалась поближе к Юлианне и Генриетте. Карина старалась, чтобы между нею и Шарлоттой все время кто-то был, и цеплялась за локоть Генриетты Остин, словно та могла спасти ее от нападения.
Хотя Шарлотта и не думала нападать на Карину. Ей было горько: ведь Карина была первой, с кем она здесь познакомилась и подружилась. Генриетта и Юлианна ей тоже очень нравились, но все же Карина казалась как-то ближе. Оставалось только надеяться, что девочка вскоре поймет, что ничего не переменилось и что Шарлотта все та же! «Я не хочу жалеть, что призналась подругам, — угрюмо подумала она, — ведь меня всегда учили говорить правду и не скрывать от друзей такие важные вещи, как…» Тут мысль Шарлотты прервалась: на лужайке появилась госпожа Маркура.
Директриса вышла к первогодкам легко одетая, словно не было прохладно и сыро вокруг. Девочки, одетые в плотные накидки, перчатки, шляпки и шарфики, стояли и ежились на ветру, а госпоже Маркуре хоть бы что! Она и плечами не повела, когда ветер накинулся на нее, холодный и резкий. Все тринадцать девочек ждали, что же будет. Практики у них еще никакой не было, если, конечно, не считать рукоделия да музицирования.