— Да, — говорит Аида, глядя на меня так, как будто она планирует попытаться сделать оставшуюся часть МОЕЙ жизни как можно короче.
— Будете ли вы с любовью принимать детей от Бога и воспитывать их в соответствии с законом Христа и его церкви?
— Да, — говорю я.
Я бы сделал Аиду беременной прямо в эту секунду, исключительно из-за того, что это привело бы ее в ярость. Это был бы один из способов приручить дикого зверя.
Аида уже выглядит такой раздраженной, что я не думаю, что она собирается отвечать на вопрос. Наконец, сквозь сжатые губы она бормочет: — Да.
— Тогда произнесите свои клятвы, — наставляет священник.
Я хватаю Аиду за руки и сжимаю их так сильно, как только могу, пытаясь заставить ее вздрогнуть. Она упрямо закрывает лицо, отказываясь признавать давление на свои пальцы.
— Я, Каллум, беру тебя, Аида, в жены. Я обещаю быть верным тебе в хорошие и плохие времена, в болезни и в здравии. Я буду любить тебя и чтить тебя все дни своей жизни.
Я быстро выпаливаю слова, запомнив их во время поездки на машине.
Аида смотрит на меня мгновение, ее серые глаза серьезнее, чем обычно. Затем ровным тоном она повторяет клятву мне в ответ.
— Я объявляю вас мужем и женой, — говорит священник.
Вот и все. Мы женаты.
Аида наклоняет губы для целомудренного поцелуя.
Чтобы показать ей, кто здесь главный, я хватаю ее за плечи и грубо целую, просовывая свой язык ей в рот. Ее губы и язык сладкие на вкус. Терпкий и свежий. Как что-то, чего я не пробовал очень давно…
Клубника.
Я уже чувствую, как у меня немеет язык. Мое горло начинает опухать, дыхание вырывается со свистом.
Церковь кружится вокруг меня в калейдоскопе красок, когда я падаю на пол.
Эта чертова СУКА!
Мой муж провел ночь в отделении неотложной помощи. Думаю, аллергия на клубнику была довольно серьезной. Это не компенсирует недель, проведенных Себастьяном в больнице, месяцев реабилитации и потерянного баскетбольного сезона, но это хоть что-то.
Кроме того, это позволит мне пропустить фарс со свадебными фотографиями, ужином, танцами и прочей ерундой, в которой я не хотела участвовать. Плохо, что мне пришлось врать в церкви, в присутствии священника. Я не верующая, но от этого лучше не становилось. Благочестивая чепуха была вишенкой на хреновом мороженом.
Мы с Каллумом должны были поехать в Four Seasons, чтобы скрепить наш союз, но опять же, ничего не вышло. Вместо этого я поднимаюсь в номер для новобрачных одна, сбрасываю туфли, снимаю колючее кружевное платье и заказываю столько еды в номер, что консьержка начинает беспокоиться, когда я говорю ей, что нужна только одна вилка.