— Прекрати, Оливер, кто-нибудь увидит тебя…
— Я знаю, что ты скучаешь по этому…
— Я серьезно, прекрати или я…
Оливер прижимает ее к перилам, пытаясь засунуть руку ей под юбку. Я точно знаю, что на ней нет трусиков, потому что я сам ее одевал. Мысль о том, что Оливер трогает ее голую киску, заставляет меня, наконец, сорваться.
Я слыхал, что люди бывают ослеплены яростью. Со мной такого никогда не случалось — даже в самые ужасные моменты я всегда держал себя в руках.
Сейчас, в одно мгновение, я перехожу от стояния за японскими кленами к тому, чтобы схватить Оливера Касла за горло и сжать левой рукой так сильно, как только могу. Тем временем правый кулак снова и снова врезается в его лицо. Я слышу этот безумный рев и понимаю, что это я, это я вою от ярости, когда бью человека, который поднял руки на мою жену. Я даже начинаю поднимать его, как будто собираюсь перебросить его через чертовы перила.
Возможно, я бы так и сделал, если бы не мой отец, Аида и еще несколько человек, которые схватили меня за руки и оттащили от Касла.
Лицо Касла в крови, губа разбита, рубашка забрызгана. Как и моя, когда я смотрю на нее.
Вечеринка резко прекратилась. Все внутри и снаружи уставились на нас.
— Вызовите охрану, — кричит отец. — Этот человек пытался напасть на миссис Гриффин.
— Да блядь, — рычит Оливер. — Он…
Мой отец заставляет его замолчать еще одним ударом по лицу. Фергус Гриффин не потерял хватку, голова Кастла запрокидывается назад, и он падает на пол террасы. Два охранника выбегают на веранду, чтобы забрать его.
— Уходите. Сейчас же, — шипит на меня отец.
— Я собираюсь отвезти свою жену домой, — говорю я достаточно громко, чтобы все слышали. Я снимаю пиджак, накидываю его на плечи Аиды, как будто она только что пережила шок.
Аида позволяет это, потому что она в шоке. Шокирована тем, как я набросился на Оливера Касла, словно бешеная собака.
Обняв ее за плечи, мы проталкиваемся сквозь толпу и спускаемся на лифте на первый этаж.
Я заталкиваю ее в ожидающий нас лимузин.
Как только мы оказываемся в лимузине, Каллум кричит «Езжай» и поднимает перегородку, так что мы остаемся одни на заднем сиденье, отрезанные от шофера.
Его руки покрыты кровью, как и его белая рубашка. У него даже лицо в крови, а волосы растрепаны и спадают на лоб. Его глаза выглядят дикими, зрачки очень черные на фоне бледно-голубого цвета. Черное кольцо окружает голубую радужку, что делает его похожим на хищную птицу, когда он смотрит на меня, как сейчас.
Я вижу, как дергаются его челюсть и как выделяются сухожилия на шее.