Я включаю раковину, брызгаю водой на лицо, в рот.
Под глазами у меня красные круги, которые выглядят жутко. Серебро моей радужки на фоне прожилок глаз делает меня похожей на монстра из фильма ужасов. Я улыбаюсь себе.
Хорошо. Я хочу, чтобы Люцифер знал, что за ним идет монстр.
Я наклоняю подбородок вверх, рассматриваю состояние своего горла. Синяки уродливые, фиолетовые и синие пятна. Будь я проклята, если кто-нибудь еще раз положит руку на мое горло. Если только я сама этого не захочу.
— Доброе утро, сестренка.
Голос Джеремайи заставляет меня вздрогнуть, и я прикусываю язык, чтобы не закричать. Прикусываю его так сильно, что чувствую вкус железа.
Я смотрю на него в зеркало. Он прислонился к раме двери в ванную, скрестив руки. Он одет в черную рубашку с длинным рукавом и баскетбольные шорты. Пот увлажнил его темные волосы.
— Пришел навестить меня после утренней тренировки? — спрашиваю я, сохраняя ровный тон и оглядывая себя в зеркале. — Я чувствую себя особенной.
Затем я поворачиваюсь к нему, прислоняюсь к стойке и скрещиваю руки, подражая его позе.
— Или ты просто пришел закончить то, что начал прошлой ночью?
Его бледно-зеленые глаза не дрогнули. Он держит мой взгляд. Ничто в нем не говорит о том, что он чувствует себя плохо из-за того, что сделал прошлой ночью. Я все еще думаю, что он, вероятно, сожалеет о том, что я потеряла голову.
— Если бы я хотел твоей смерти, Сид, ты была бы мертва.
Я не могу с этим спорить. Я уверена, что это правда. По крайней мере, он верит, что это правда.
— Тогда почему ты здесь?
Он смотрит на пол, на кровавый след от моей ноги, которая все еще кровоточит. Пластыри — не самая моя любимая вещь, и я хотела сначала принять душ.
— Что случилось? — спрашивает он, наклоняя голову.
Мне хочется ударить его об стену. Я пожимаю плечами.
— Несчастный случай.
Он поворачивается, смотрит на открытые балконные двери, несомненно, видя снаружи осколки стекла. Он вздыхает и снова смотрит на меня.
— Долгая ночь?
Я смеюсь.
— Мой брат пытался убить меня. Меня тащили в мешке для трупов, потому что он мне не доверяет. А мое горло похоже на грозу. Так что, да, — я поднимаю одно плечо, лениво пожимая плечами, — наверное, можно так сказать.
Он улыбается. Это выглядит странно искренне.
— Гроза? — повторяет он, переводя взгляд на мое горло.
Я сглатываю.
— Да. Черно-синяя, с ударами ослепительного света, напоминающая мне, почему лучше держаться подальше от гроз.
Он молчит мгновение, а потом делает шаг ко мне, задирает подбородок и смотрит в потолок. Он собирается сказать что-то, чего не хочет говорить. Интересно, оставил ли он своих охранников снаружи именно по этой причине? Или, может быть, они находятся в моем фойе и следят за каждым словом. Интересно, как сильно они смогут издеваться надо мной и что им сойдет с рук теперь, когда мы с Джеремаей снова враждуем.