Следующие несколько часов прошли, как ни странно, спокойно. В тумане они благополучно разминулись с двумя мелкими рыболовецкими шхунами. Правда стюарды докладывали, что пассажиры «Титаника» вздрагивают от каждого воя сирены.
Темнело, когда на мостике снова появился Харри Хьюз.
– Сэр! У нас проблема!
«Неужели! – с иронией подумал Биссет. – Вот хорошо, а то, того гляди, заскучаем!»
– В чем дело, мистер Хьюз?
– Две молодые женщины из спасенных, сэр! Эээ … не могут поделить младенца, обе утверждают, что это их сын… эээ.. требуют вас, сэр!
Рострон на мгновение воззрился на Хьюза, не ослышался ли он. Только соломоновой роли ему и не хватало!
– Они вас ждут в моей каюте, сэр! Обе очень взволнованы, на грани срыва. Я послал за доктором Ризикато: они пассажирки второго класса, и одна из них итальянка.
– Мистер Дин, мостик ваш! – и капитан Рострон без особого энтузиазма проследовал за старшим стюардом.
В каюте Хьюза было душно и шумно. Поближе к небольшому столику, на стуле с высокой спинкой, безмолвно сидела худенькая рыжеватая некрасивая молодая женщина лет двадцати пяти – двадцати восьми. Ее взволнованное бледное лицо было покрыто красными пятнами. Она прижимала к груди ребенка, одетого в теплый атласный костюмчик голубого цвета. Ребенок захлебывался от крика и плача.
«Малышу месяца два-три», – опытным глазом определил Рострон. – «Судя по цвету костюмчика, скорее всего, мальчик».
На небольшом обивном диванчике напротив доктор Витторио Ризикато с трудом удерживал за плечи молодую брюнетку с горящими глазами и распатланными длинными волосами. От продолжительного крика и плача она хрипела просаженным голосом:
– Э мио бамбино! Э мио бамбино! Дамми мио фильо! Ладра! Ладра!
Все было ясно и без перевода. Доктор Ризикато старался заставить молодую женщину выпить успокоительное, но та, извиваясь и пытаясь вырваться, все отталкивала его руку, расплескивая содержимое. Когда капитан вошел в каюту в сопровождении Хьюза, она на мгновение умолкла, но тут же закричала еще громче, протягивая руки к Рострону и раскачиваясь из стороны в сторону.
Рострон снял фуражку и сел за столик, Хьюз пристроился около двери.
– Здравствуйте, я капитан этого судна Артур Генри Рострон. Для начала, давайте все успокоимся. – И капитан протянул обе руки к кричащему ребенку. После секундного колебания, женщина отдала ему мальчика, и Рострон устроил его поудобнее на левой руке. Мальчишка мгновенно умолк, заулыбался и стал с интересом вертеть белую пуговицу на кителе капитана.
От того, что мальчика передали капитану, молодая итальянка несколько успокоилась и притихла. Доктору Ризикато удалось заставить ее отхлебнуть несколько глотков лекарства.