– Почему ты ушел?
Уэс тянется навстречу моему прикосновению и закрывает глаза.
– Самозащита.
Конечно. Правила Уэса для выживания. Припасы, укрытие и самозащита.
– От чего ты защищаешься, Уэс? Здесь тебе ничто не причинит вреда.
Его глаза распахиваются, и я чувствую, как он сжимает зубы.
– То единственное, что причинит мне вред, находится именно здесь, – выдавливает Уэс. И его взгляд тверд, как полированный нефрит.
– Если ты говоришь о Картере...
– Я говорю о тебе.
– Обо мне, – я качаю головой и издаю разочарованный смешок. — Причинить тебе вред? Ты сейчас серьезно? Ты бросил меня, Уэс. Ты разбил мне сердце. Хочешь поговорить о выживании? Я не смогу выжить без своего сердца.
– Чушь, – резко отвечает Уэс. – Я делаю это с той секунды, как вышел за эти двери.
Я не отвожу взгляда от его глаз и задерживаю дыхание, пока мои глаза не наполняются слезами, а легкие не начинают гореть.
Затем мы бросаемся друг к другу, как будто у нас обоих одновременно закончились терпение и кислород. Он пропускает мои волосы через пальцы. Мои руки сжимают его затылок. Мы с яростным отчаянием сокращаем дистанцию, и как раз перед тем, как наши губы встречаются, Уэс шепчет мое имя.
– Рейн… проснись.
Мои глаза распахиваются, и я вижу совсем другого мужчину. Он смотрит на меня с беспокойством и моргает. У этого мужчины глаза, как теплое теннессийское виски, в противоположность холодным камням, покрытым зеленым мхом. Они дружелюбны, а не недоверчивы, и не пялятся бессмысленно в одну точку. Картер просто внимательно смотрит на меня.
– Привет, соня, – шепчет он с улыбкой; его идеальные зубы почти светятся в темноте.
– Привет, – говорю я хрипло и протираю глаза.
– Ты помнишь план?
– Мммм, – я собираюсь потянуться, но останавливаюсь, когда чувствую, что голова Ламара лежит у меня на плече. – Ты можешь… – я указываю на мешок с костями, навалившийся на меня сверху, и с облегчением поворачиваю шею, когда Картер осторожно сдвигает Ламара так, чтобы его голова переместилась на бедро Квинта.
– Картер? – шепчу я, когда он помогает мне подняться на ноги. – Тебе все еще снятся всадники?
Он делает паузу, поднимая глаза вверх и влево, пытаясь вспомнить.
– Черт. Знаешь что? Я не думаю. А что? Тебе все еще снятся кошмары?
Я качаю головой, когда мы выходим в коридор:
– Нет. Я все еще вижу всадников, но они больше не страшные… Думаю, что демоны исчезают.
– Это хорошо. Теперь ты можешь снова грезить обо мне.
Картер поигрывает бровями, а я пихаю его локтем в ребра.
– Ты такой же дурной, как твой отец.
– Говоря о старике, ты точно знаешь, что делаешь?