Когда в поле зрения появляется силуэт каменного фонтана с обитыми краями, звук голосов вдалеке побуждает меня остановить Уэса.
Я приподнимаюсь на цыпочки и тянусь губами к его уху:
– Ты это слышишь? – шепчу я. – Похоже...
– Стоять! – кричит кто-то, и из-за фонтана появляется фигура мужчины с винтовкой в руках.
Инстинктивно я поднимаю руки и встаю перед Уэсом.
– Не стреляйте! – кричу я в ответ. – Пожалуйста! Наши друзья снаружи ранены. Нам просто нужно место, где мы можем переночевать.
– Рейнбоу? – его голос смягчается, и я тотчас узнаю его.
Это он произносил мое имя тысячу раз и тысячью разных способов. Я не думала, что услышу его снова, и после того, как встретила Уэса – не хотела. Это голос человека, который бросил меня.
– Картер?
Я думала, что двадцать четвертое апреля станет новым началом.
Оказывается, это лишь начало конца.
ГЛАВА II
Уэс
Его имя на ее устах ударяет по моим ушам пронзительным звоном будильника, вырывая меня из самого сладкого сна в моей жизни. А все казалось таким настоящим. Я все еще чувствую тепло ее бедер вокруг моей талии и вижу слёзы, блестящие в ее больших голубых глазах, когда она сказала, что любит меня. Когда пообещала, что никогда не уйдет. А я поверил.
Гребаный идиот. Надвигающийся апокалипсис заставил людей совершать безумные поступки. Одни сжигали дотла целые города. Другие, как страдающий психопатией папаша Рейн совершили убийства-самоубийства просто, чтобы покончить со всем этим. А я? Я позволил себе поверить в безрассудные бредни потерянного, тоскующего по любви подростка. Всадники не явились, пришла реальность.
Вероятно, рост Картера около шести футов и трех дюймов (190см.).
Несмотря на то, что я чувствую будто мир переворачивается и невидимый нож прокручивается в поджелудочной железе, я сохраняю хладнокровие, когда реальная действительность бежит в припрыжку к моей девочке. Нет, не моей – его девочке.
Я проходил через это так много раз; теперь это почти вторая натура. Когда стоял в Департаменте по делам детей и семьи, пока очередной приемный родитель возвращал меня. Когда торчал у шкафчиков в своей хуйнадцатой старшей школе, ведя себя так, будто мне по хер, общаются со мной или нет. Когда выстаивал за стойкой бара на работе, наблюдая как какая-нибудь цыпочка, которую я трахал в то время, целует своего парня на прощание на парковке.
Скрести руки на груди. Прими свободную позу. Выгляди скучающим. Тебе скучно. Люди такие чертовски скучные. Зевни. Закури сигарету. Блять, сигарет нет.
Рейн не двигается, пока он приближается. Она не тянет рук для объятий, но это не останавливает четырехфутовые ручищи Леброна Джеймса*, которыми он обхватывает ее, отрывая от земли.