Жестом она предлагает мне протянуть руку и бросает предмет в мою ладонь, а Софи тут же светит на него фонариком.
Рот открывается от удивления.
– Миссис Реншоу…
– Тихо, тихо. Не пытайся сказать мне «нет», детка. Я хочу, чтобы оно было у тебя.
Золотое колье в моей руке сверкает на свету, отбрасывая желтые блики на кончики пальцев, как крошечный диско-шар.
– Я унаследовала это несколько лет назад от моей тети Розалин. Считается, что это подкова на удачу, но мне всегда казалось, что она больше похожа на радугу, – миссис Реншоу улыбается, и ее щеки раздуваются от гордости, но я понятия не имею, что сделала, чтобы заслужить его.
– Большое вам спасибо. Правда. Но я не могу принять это.
– Хмх. Можешь и примешь. Мне не нужна эта старая вещь. У меня здесь есть всё, что мне необходимо. Миссис Реншоу переводит взгляд с меня на своих детей, а затем на мужа, который все еще стоит. Он опирается на витрину, и большая часть его веса приходится на здоровую ногу, но все равно.
– Джимбо, – кричу я, щелкая пальцами отцу Картера, – вам лучше прямо сейчас сесть.
Мистер Реншоу посмеивается и неохотно садится.
– Зачем вы дарите ей все эти подарки, когда она так груба со мной?
– Мы дарим ей все эти подарки, как раз потому что она грубо обращается с тобой, Джимбо. Черт возьми, еще несколько недель рядом с ней, и ты, возможно, даже начнешь убирать за собой. Миссис Реншоу грозит пальцем своему мужу.
Картер протягивает руку и берет колье из моей ладони, и я задерживаю дыхание, когда он расстегивает его пальцами, слишком большими для этой задачи.
– Женщина, я здесь много чем занимаюсь...
Реншоу затевают очередную притворную огненную ссору, а Софи довольно хихикает.
Никто не смотрит, как Картер соединяет концы колье на моей шее. Никто не видит моего дискомфорта, когда его пальцы скользят по моей коже и исчезают под темными волосами.
Тем временем миссис Реншоу берет фонарик из рук дочери и светит им мужу в лицо. И снова никто не замечает, как я сжимаюсь и отступаю назад, когда Картер наклоняется вперед и шепчет:
– С днем рождения, Рейнбоу Брайт. Мы любим тебя. Я...
– Что, черт возьми, ты делаешь, женщина?
– Я просто подумала, что ты, возможно, захочешь специальное освещение для той речи, которую ты заготовил!
Картер выжидающе смотрит на меня, его руки лежат на моих плечах, и в этот момент что-то почти незаметное в коридоре привлекает внимание. Я слегка поворачиваю голову, вглядываясь в темноту дальней части магазина, и напрягаю слух, пытаясь уловить звуки шагов или голоса́. Вместо этого я слышу что-то, что находит отклик глубоко в моей душе. Знакомый звук, низкий и устойчивый. Затем еще один, чуть выше. Затем другой, постоянно меняющийся, подобно набегающей волне.