– Мне… мне нужно идти, – говорю я, и спотыкаясь иду на звуки, вырвавшись из рук Картера. – Спасибо тебе за праздник.
Картер кричит мне вслед, но я полностью сосредоточена на поиске источника звуков. Бегу по темному коридору, оглядываясь по сторонам, пока не определяю, что звук точно доносится из атриума.
Воздух заполняется нотами. Я едва слышу их отсюда, но они рождают во мне одновременно и страх, и надежду.
Бау, бау, бау, бамммммм.
Подхожу ближе к атриуму и вижу, что весь фонтан в дымке желтого света, а в воздухе витает до боли знакомый аромат.
Ведь я сама его выбирала.
Свечи с ароматом Warm Vanilla Sugar от Bath & Body Works.
ГЛАВА
XX
Рейн
Я пытаюсь сохранить контроль, когда мои чувства атакуются запахами и звуками моего родного дома.
Не делай этого. Не сейчас. Не здесь.
Давит в груди. Я делаю глубокие вдохи, но воздух не поступает.
Не паникуй. Это просто аромат. Аромат не может причинить вреда.
Но причиняет. Он ранит, потому что я ужасно скучаю по нему.
Я заставляю себя обогнуть фонтан и встречаюсь лицом к лицу с единственным человеком, которого желаю видеть... в окружении всего того, что меня пугает.
Уэс сидит на краю фонтана, настраивая гитару, которая выглядит точно так же, как та, на которой играл мой отец, когда я была ребенком. Моя розовая спортивная сумка – та, которую мама купила мне перед первой поездкой в лагерь, – лежит на полу рядом с ним. Она широко раскрыта. И куда ни глянь – повсюду расставлены свечи: на полу и по фонтану.
– Уэс? – мой голос звучит так визгливо, что можно было бы подумать, будто парень упражняется с живыми кобрами, а не лениво настраивает гитару при свете свечей.
Уэссон Патрик Паркер поднимает голову, и на миг я зависаю в пространстве, когда во мне сталкиваются страх и здравый смысл. На тот краткий момент просветления, когда вам не лгут ваши эмоции и не манипулируют вашим логическим мышлением. На долю секунды, когда всё движется с замедленной скоростью, и вы способны видеть вещи такими, какими они являются на самом деле.
И вот, я вижу Уэса, который смотрит на меня одним ярким, сияющим глазом. Блестящие каштановые пряди упали на другой глаз. Они слегка завиваются внизу, потому что лежали за ухом. Губы приоткрыты в улыбке. Гитара, которую он держит, – это просто гитара. Она не может навредить мне. Свечи, которые он зажег, аромат, который чувствую, – тоже не могут причинить мне вреда. Этот прекрасный человек побеспокоился принести эти вещи из моего дома, и на мгновение я польщена, смущена и сражена чувством огромной благодарности.
Но затем Уэс указывает на маленький бежевый плед, расстеленный на полу в нескольких футах от нас, – тот, под которым мы с мамой обычно уютно устраивались, когда смотрели фильмы в ее выходные от работы в больнице дни. И при виде этой картины аромат сигарет и кофе с лесным орехом врезается в меня с сокрушительной силой.