— Ой, какой проницательный стал, посмотрите на него! Не знаю я! — ругнулась лекарка. И продолжила уже спокойнее. — Я догадываюсь, какую магию… Или скорее технику он применял. Только нам это не поможет, потому что я эту технику не знаю. Только описание и то, что она делает. Как работает — не знаю. Не помогу я ему ничем. Этот утконос ещё, как я погляжу, сам себе ногу отрастил, что я ему со своими припарками. Пойду лечить тех, кого могу.
— Подожди. Он хоть жив? В себя придёт?
— А мне-то откуда знать? Он вроде и здоров, но одновременно ослаблен так, что другой бы уже умер. Прямо сейчас он жив, это всё, что могу ответить.
Но, отойдя от стола и сделав несколько шагов, остановилась.
— А где Тимур?
Брайан вздохнул.
— Мёртв. Разорвало, что и не найдёшь ничего.
Лекарка опустила взгляд к полу.
— Вот же…
И, более ничего не говоря, поспешила в лазарет.
А Брайан присел на свободное место. Нужно было собраться с силами, вернуться на стены, оценить обстановку, придумать, что делать дальше. Но сил не было. Молодой мужчина вообще не представлял, как тащить на себе всё происходящее. Не представлял, что делать. То пламя, что оставил одержимый, сколько времени оно даст? Десяток минут? Час? А затем лоялисты снова пойдут в атаку, и останавливать их уже нечем.
Из сложных мыслей Брайана вывел звук шагов. В комнату зашёл Чарльз, а сразу на ним и Афина.
— Нам сказали, что его принесли сюда, — с порога объяснил наследник Минакуро.
И оба замерли.
— Он… Умер? — удивился Чарльз, видевший Като живым.
Одержимый действительно казался мёртвым, даже дыхания не было заметно.
— Жив. Но непонятно, придёт ли в себя, — ответил офицер.
Афина, осмелев, прошла к столу. Осмотрела Като.
— На нём… И ран-то нет?
Брайан кивнул:
— Да. Он владеет какой-то формой самоисцеления. Но, насколько я понял, перенапрягся.
Чарльз, ещё раз глянув на одержимого, перевёл внимание на Брайана.
— Огонь пока не стихает. Лоялисты перегруппировались, так десятник сказал. Ждут.
— Да, спасибо, — кивнул офицер.
Он испытал неприятное ноющее чувство от растущей ноши, давящей на плечи. А вместе с ней и подступающее к горлу отчаяние. Брайан лишь очень отдалённо представлял, что вообще может сделать в текущей ситуации. Ценой же его ошибки станут жизни, множество жизней.
Взгляд Минакуро несколько изменился. Чарльз, несмотря на молодость, кое-что понимал в людях, а некоторые очевидные вещи и вовсе замечал сразу. Так умение заметить, что подчинённый растерян и не знает, что делать, его научили замечать едва ли не в приоритете ко всему остальному. Конечно, с ходу раскрыть все мысли и тревоги малознакомого человека он не мог, но знал, куда надо смотреть.