— Слушай, Максим… Ну, я понимаю, что ты хочешь меня отвлечь… Но… Всё же, причём тут эта девица и моя…
Тут я тихо кашлянул, едва заметно качнув головой. И Потапова (да, все же Потапова) снова вздохнула, но послушно исправилась:
— Ладно, наша ситуация. Так вот, причём тут она? Я что-то сомневаюсь, что опека имеет хоть какое-то отношение к этой аферистке, так что…
— «Золотое сердце».
Иринка растерянно моргнула. Она смотрела на меня ничего не понимающим взглядом, а я в который раз гасил совсем уж нерациональное желание вспылить и разнести всё вокруг. Разобрать на запчасти, распылить на атомы. Заставить всех причастных на собственной шкуре испытать всю «заботу» этого фонда и просто сделать так, чтобы его больше не существовало в принципе, но…
Глубоко вздохнув, я медленно выдохнул и потёр переносицу, пытаясь хоть так заглушить дурные порывы. Давай Потапов, возьми себя в руки! Тебе давно не восемнадцать, чтоб топить за мир во всём мире и скакать с шашкой наголо. И как бы мне не хотелось, те, кто стоят за этим фондом были мне не по зубам.
Я криво усмехнулся, качнув головой. Увы и ах, не сложно представить, какие именно суммы крутились под вывеской этой конторы. И тем более, не сложно было догадаться, какие люди могут курировать подобные проекты. Проекты, что не давали мгновенного результата, зато могли годами обеспечивать спокойное существование своим владельцам. Потому что напрямую работали с самой незащищённой законодательством нашей страны части населения.
Благотворительные фонды и финансовые корпоративны. Микрозаймы и небольшие риэлтерские конторы. Социальные гарантии, сердобольные граждане и чёртов материнский капитал, который все так и норовили помочь обналичить «легально» и под жильё. И самое поганое было в том, что народ, уставший от бюрократических проволочек, вёлся на объявления со словами «быстро, без лишних документов». Ей богу, такой тесный симбиоз из чиновников и ушлых махинаторов не вызывал у меня ничего, кроме презрения и желания взять в руки огнемёт, выжечь эту заразу нахрен.
Не законно? Не гуманно? Плевать. Как говориться, в любви на войне все средства хороши. Особенно, когда речь шла о твоей собственной семье.
— Ладно, — Ирина протяжно вздохнула, потерев лоб. — И что это такое?
— Благотворительный фонд, — тут же откликнулся я, гася снова вспыхнувшее раздражение и желание кого-нибудь убить. Аккуратно поставив чашку на стол, я взлохматил волосы и продолжил. — Не самый крупный, конечно… Но достаточно известный, в определённых кругах. Его основная цель: матери-одиночки, семьи, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации. Под благовидным предлогом помощи и поддержки, они разводят их на квартиры, деньги, всё, что есть мало-мальски ценное. Тот же материнский капитал, например.