– Сын, ты уже встал? – отец в летних брюках и тонкой голубой сорочке, уже готовый к выходу, показался на пороге. – Доброе утро!
– Доброе! Ты куда-то собрался?
– В Лимассол. Сегодня заказ прибудет. – Помявшись, спросил: – Марик, а ты отведёшь на море наших гостей?
– Я?! – он чуть кофе не подавился. – Я их совсем не знаю! А до завтра не терпит? Завтра сам этим и займёшься.
– Завтра? И целый день они не увидят моря? Всего часик на пляже, прошу. – Отец подошёл совсем близко, заглянул в лицо. – Поверь, это скромные, нетребовательные люди.
У отца даже голос изменился, потеплел. И взгляд другой. В глазах радость, в глазах праздник, в глазах жизнь.
– Ладно! – недовольный, Марк выплеснул остатки кофе в раковину. Умел отец испортить хорошее утро. – Часик так часик, а то обгорят с непривычки.
– Вот и славно! Татьяна Сергеевна тут сама завтрак приготовит. Составишь им компанию?
– Разберусь… Езжай уже…
И что он так злился? Может, это неосознанная ревность подняла свою голову, терзаясь от явной благосклонности отца к чужим людям? Да нет, смешно так думать, Марк не маленький мальчик, чтоб так нуждаться в этом человеке, своём отце, даже несмотря на то, что ближе его у Марка никого нет. Мелике пока не в счёт…
– Доброе утро! – В льняном сарафане, открывавшем белые плечи, такие непривычные в его городе загорелых людей, вошла на кухню женщина. Татьяна Сергеевна, если он не ошибался. – Не помешала?
– Вовсе нет, – поздоровавшись, ответил Марк и сделал шаг к двери.
– А вы не хотите русских блинов? Я уже и тесто развела.
Звучало заманчиво. И Россией запахло, Родиной…
– Спасибо, в другой раз. – Вот досада, хотел сказать «да», а вырвались совсем другие слова. «Язык мой – враг мой» – это про него. – После завтрака отец просил отвести вас на море.
– Правда?! Как здорово! – женщина благодарно взглянула на него. – Сколько лет я не была на море, уж и не сосчитать.
– Вот и исправим это недоразумение. Буду ждать всех на веранде через час.
Уходя, в дверях Марк столкнулся с Верой. «Простите», – сказали они одновременно и оба сделали шаг назад. Стояли и смотрели друг на друга, пока он не произнёс:
– Ну, что же вы встали, проходите.
За ней зашла и девочка в сопровождении Мэйсона, этот зверюга неравнодушен к детям.
А Марк у себя в комнате уже придирчиво выбирал одежду для пляжа, забраковал пару плавок и джинсовые, видавшие виды, шорты. Всё не то. Хотелось выглядеть прилично перед новыми родственниками и, чего уж скрывать, перед этой красивой девчонкой. Но, в конце концов, разозлившись на себя, – собирается, как гимназистка на первый бал, – надел то, что подвернулось под руку, и выскочил из комнаты.