— Ты серьезно? — дошло до меня.
Алена кивнула. Просто — кивнула, словно ничего, вот вообще ничего запредельного в ее заявке не было.
— Ты с какого дуба рухнула, я его огорожу, — взорвалась я, — это же... жертвоприношение, — горло сдавило, голос скатился в свистящий шепот.
Ведьму моя реакция, кажется, насмешила:
— Ну, успокойся, девочка. Жертвоприношение, да. И что?
— То! — Я, обалдев, запустила пальцы в волосы. — Это статья, ты в курсе? За это сажают.
Карминовые губы дрогнули в усмешке:
— Интересно у тебя расставлены приоритеты. То, что ты силу потеряешь, этого не боишься?
— Потеряю?
— А как же: "Кто с Гайтанкой знается, смерти не касается?"
— Так тебе не просто подготовить ритуал, а и провести?, — я даже головой помотала, в полном афиге. — Всерьез думала, что я для тебя сама на алтаре какого-нибудь несчастного бомжа прирежу? Своей рукой? Ты больная?
— Зачем же бомжа? — Удивилась ведьма. Похоже, из всей моей гневной речи до нее дошло только это, — Бомж не годится. Я-то думала, ты и правда из знающих. Выходит, ошиблась. Кровь должна быть подходящая, какую попало не возьмешь. Но это не твоя забота, жертву я обеспечу. Сама опою, свяжу, положу. Тебе только дело сделать останется. Немного, правда?
— Да с чего ты взяла, что я тебе помогать-то буду, да еще в такой явной уголовщине? — поразилась я.
Стало страшно, честно! Чуть ли не впервые за всю эту странную ночь. Потому что мутная тетка в чулках и платье ни на секунду не сомневалась, что она меня уболтает. Убить человека. Принести в жертву. Совершить преступление и огрести за это по всей строгости, потому что следы замести я, ясен пень, не сумею... Потерять дар.
Что же такое лежало на другой чаше весов, что эта стервь была уверена в моем согласии?
Ведьма словно прочитала мои мысли. Она привстала на носочки, качнулась ко мне так быстро, что я не успела отстраниться. И Оксана проворонила!
Но ничего особо жуткого Алена не сделала, просто коснулась моего уха сухими, горячими губами и прошептала несколько слов. Я их не расслышала, в ушах стоял гул, а все тело было ватным.
— С рассветом, — тихо и очень отчетливо проговорила она, — с рассветом все услышишь и поймешь. Я клятвы не нарушу. До встречи — Кира Понашевская.
Нас околдовали — ничем иным я это объяснить не могла. Потому что ведьма совершенно спокойно опустила телефон обратно в сумочку и пошла к калитке. Не быстро, спокойно, не поворачиваясь и, явно, не опасаясь, что ей прилетит поленом по затылку.
Скрипнула калитка. Трепыхнулся спящий петух и, прокашлявшись, тихонько, неуверенно кукарекнул.