— И ты подхватилась и побежала, — мрачно сказала Оксана.
— А как же! Человек умирает, может быть, что-то еще сделать не поздно. Да, побежала. И вы бы побежали, не надо тут из себя циников изображать, я вас насквозь вижу, обеих! Кинулись бы впереди паровоза. И я кинулась. — Мама на секунду прикрыла глаза. А когда открыла, были они черные, как грозовая туча. — Нина, правда, умирала. Спасти ее было невозможно: внутреннее кровотечение, низкий гемоглобин и высокое давление. Убийственная комбинация. Она только что родила ребенка, девочку. От Антона, так она сказала. Правды я не знала. — Мама вскинула руку. — И сейчас не знаю. Для анализа ДНК материал нужен, а Антон пропал. Да и... не все ли равно? Ребенок здоровый оказался, без патологий. Конечно, хорошо было бы на счет наследственных болезней выяснить, но тут уж как вышло. Я ведь и про Нину ничего не знала. Правда, ее медицинскую карту мне показали — на удивление здоровая женщина.
— И как здоровая женщина умудрилась умереть родами? — удивилась я.
— Резус-конфликт, так мне сказали.
— Чушь собачья! Пока мама беременна, признаки несовместимости крови никак себя не проявляют ни у матери, ни у плода. Потом желтушка может развиться. У ребенка! Отечность, но никак не вот это...
— Разное бывает, — попыталась защититься мама.
— Хорошо, — буркнула хозяйка, — эта коза перед смертью навязала тебе своего ребенка...
— Не навязала. Я сама, — мягкий голос мамы сделался вдруг не просто стальным. Титановым. — И Соня — моя. Не ее. Она ее даже к груди не прикладывала, не разрешили.
— Да твоя, твоя. Кто спорит, — Оксана улыбнулась, — понятно, что за двадцать-то с хвостиком приросло — не оторвешь. Да и дочка вышла хорошая, умная, хваткая. Я ж ее по телевизору сто раз видела. И? Когда эта Алена объявилась? Кстати, кто она твоей Соне?
— Нашей Соне, — поправила я.
— Один пес. Бабка?
— Прабабка двоюродная, — огорошила нас мама. — Единственная оставшаяся в живых родственница. Потому как не рожала. Детей у нее нет и никогда не было. Понятно, дорогие мои.
Мы с Оксаной переглянулись, словно пришибленные внезапным ужасом. Потому что ответ-то у загадки был только один и ни мне, ни сестре он не нравился. Родовое проклятье, иначе этот пазл никак не складывался.
— На сколько поколений?
— Стандартно, на семь, — мама жестко усмехнулась, — Соня как раз седьмая.