— Да! — крикнула девушка, бросаясь в соседнюю комнату. Там что-то загремело и, кажется, посыпалось на пол, — Да, Мишаня, все правильно, рули сюда. Адрес помнишь? Умничка. Давай, я одеваюсь.
В черандака полетели мягкие черные штаны, странно узкие. Софья Павловна решила, что они будут велики? Кем бы не служила барышня, явно — не портнихой. Он в них точно не влезет, даже если втроем засовывать.
— Давайте, упаковывайтесь, с молнией я помогу. Через пять минут, мне еще краситься...
Черандак многое забыл, еще больше не знал. Но заблудиться в штанах, какой-то поддевке и мягкой шерстяной тужурке без бортов — нужно вообще головы не иметь! Он даже с хитрой застежкой на гульфике умудрился поладить...
— Готовы?
Он повернулся — и едва не сел мимо стула. Глазами хлопнул беспомощно, схватился за косяк. Тремя часами раньше в подворотне он защитил от хулиганов симпатичную, но довольно заурядную барышню со вздернутым острым носиком, пухлыми губами и растрепанной челкой.
Сейчас перед ним стояла... дива. Появись такая в его прошлой жизни, офицеры бы стрелялись на дуэлях, а гимназисты — просто стрелялись.
Высокая грудь, тонкая талия, длинная, какая-то нервная спина и хрупкая, но пугающе-уверенная линия плеч. Огромные ясные глаза, дерзко спущенный на плечо локон и маленькое ушко с тонким золотым колечком.
Черандак даже не понял, во что она была одета. Во что-то... Внезапная женская красота — как свет в глаза. Ошеломляет и дезориентирует.
— Софья Павловна, — только и смог произнести он, — а... картуз? Или фуражку?
*ЧЕРАНДАК — водяной дух
— Проверка? Какая еще проверка? Налоговая была три дня назад. Пожарники шарились вчера, все перевернули, накидали замечаний...
Павел Понашевский потер виски. В больнице он честно отсыпался, добирая то, что недоспал за полтора тяжелых года. Так хорошо выспался, что даже уходить не хотелось. Почти созрел принять любезное приглашение доктора на парочку дополнительных обследований. Уж точно нашли бы чего надо, чтобы на месяцок забарикадироваться в каком-нибудь санатории.
— В этот раз Роспотребнадзор пожаловал, — секретарь, бессменная со дня основания фирмы, Ольга, поджала губы.
— Основания? — Даже не возмутился, а удивился Павел.
— Причинение вреда окружающей среде.
— Чего? — Понашевский даже привстал, чувствуя, как сама собой отвисает челюсть.
Видимо, у них с секретарем и личным помощником была какая-то глубинная, мистическая связь: чем больше вытягивалось лицо и Паши, тем сильнее поджимала губы Ольга.
— Они что, вчера родились?
— Нет. Сегодня, — фыркнула женщина, цитируя известный мультик.