Я издаю тяжелый смешок, и наш обычный цикл повторяется: он смотрит на меня с самым странным выражением лица.
– Я лучше займусь работой.
Он срывает мой рисунок со стены и оставляет на углу моего стола.
– Я возьму это.
– Что? Почему? - Я сажусь, потому что не уверена, что мои ноги смогут меня больше выдержать.
– Потому что этот рисунок сам себя не исправит.
– И ты собираешься его исправить?
Что-то мелькнуло в его глазах. Гнев? Печаль? Страх? Я не могу определить, что за преследующий взгляд пересекает его лицо, потому что ни одна из этих эмоций не имеет смысла.
Он крепко сжимает бумагу в кулаке.
– Нет. Я не рисую, но я знаю кое-кого, кто рисует.
– Правда? У тебя есть друзья?!
– Я не считаю друзьями тех, кто работает на меня, - выдавливает он.
Хорошо. Двигаемся дальше...
– Ты думаешь, они мне помогут?
Его взгляд переходит с моих губ обратно на мои глаза.
– Хотя бы для того, чтобы избавить меня от необходимости снова наблюдать твой позор.
Я смеюсь, заставляя дрожать всю мою грудь.
– Я только за. - Но... – Ты доверяешь им так, что уверен, они ни с кем не поделятся этой идеей?
Он наклоняет голову.
– Это к чему?
Я опускаю глаза.
– Я хочу быть уверена, что это останется в секрете, пока я не представлю ее. Вот и все.
– Я доверяю им. - Он смотрит так, как будто хочет спросить меня о чем-то другом.
Я прижимаю ноги к полу, чтобы удержаться от прыжков.
– Спасибо! - От моей улыбки болят щеки.
Роуэн смотрит на меня, заставляя мою кожу покраснеть под его пристальным взглядом. Он поворачивается на каблуках, забирая с собой мой рисунок и мое здравомыслие.
РОУЭН
Я не колебался, когда взял бестолковый рисунок из кабинета Захры. Я даже не вздрогнул, когда купил упаковку из ста цветных карандашей и бумагу для рисования в местном магазине. На самом деле, самым трудным было заставить Марту взять выходной, чтобы я мог побыть наедине с собой.
Моя рука, сжимающая карандаш №2, дрожит. Неподвижной рукой я прижимаю острие к бумаге. Это острие щелкает и отскакивает от меня, оставляя лишь бесполезный кусок дерева.
– Что ты делаешь, парень? - ворчу я, роняя карандаш и запуская руки в волосы.
По какой-то непонятной причине веду себя как тупой ублюдок.
Ее рисунки - дерьмо, и ты это знаешь. Она чуть не расплакалась во время презентации, когда ты ее пристыдил, и было больно смотреть, как она нервничает из-за этого.
И тебе не все равно, потому что...
Потому что счастливая Захра означает творческую Захру, а творческая Захра означает, что я уберусь отсюда как можно быстрее.
Мои злые и слишком тупые, чтобы жить клетки мозга ведут войну друг против друга. Я вытаскиваю рисунок Захры из-под чистой страницы и смотрю на него. Ее идея хорошо продумана. Она решила выделить наших более разнообразных персонажей, которые часто остаются за кадром в пользу более популярных принцесс.