Детских автомобилей, на которых дети носились по двору, отталкиваясь ногами, не хватало на всех. Но Виола строго следила, чтобы Марко всегда доставалась одна из нагретых солнцем пластиковых машинок. После бешеных гонок по траве и покрытым тартаном дорожкам он мирно и быстро засыпал. Да, некоторым детям было обидно, что приходится долго ждать своей очереди покататься, однако в прошлой группе Марко не спал вовсе и мешал спать другим.
– Вы знаете, что у Марко нестандартное техническое мышление?
Эту фразу Виола выучила и повторяла всю дорогу до работы, а потом в сончас. Казалось, стоит начать говорить, как она тут же запутается в слогах, но на удивление, все вышло гладко. Отец Марко – усталый синьор лет сорока в спортивном костюме, но с алым шарфом на шее, придающем образу благообразности, смотрел на Виолу с недоумением. Мужчина явно привык слышать от воспитательниц сплошные жалобы. Он нашел глазами сына, прыгающего по цветным плиткам пола, измотанное выражение на лице медленно сменилось улыбкой.
– Марко любит строить, проектировать. Дома у него есть такие игрушки?
– Конструкторы? – спросил мужчина. – Да валяются где-то… Надо будет достать.
– Папа! – наконец заметил их Марко и бросился к отцу.
Иногда родителю нужен кто-то, кто поможет взглянуть на свое чадо совсем другими глазами. А каждому ребенку нужен взрослый, что поверит в него. В такие моменты Виола чувствовала, как усталость отступает, а за спиной словно вырастают крылья.
***
Домофон затрещал, потом еще раз. Давид ненавидел этот звук, похожий на стрекот гигантской цикады, поэтому поспешил нажать кнопку, открывая дверь внизу. Через минуту в квартиру шагнул грузный пожилой мужчина в очках, кивнул Давиду и прошел на кухню. Поставил у холодильника ящик овощей и вышел. Резко запахло сельдереем и нагретыми солнцем помидорами. Давид знал, что гора еды вырастет, равняясь со столешницей, за неделю съесть удастся едва ли и половину. Впрочем, говорить об этом Джакомо бесполезно – если он чего-то не хочет слышать, то не слышит. Мама давно с этим смирилась и просто по-тихому раздавала лишнее: Рашель, что жила на чердаке, Россанне – своей помощнице в саду, и Паоле. О последнем нужно было строго молчать, чтобы не узнали ни дети Фаллани, ни, упаси Боже, Рикардо. Муж Паолы посчитал бы это упреком и нагрузил бы на себя дополнительную халтуру, хотя грузить и так некуда: Рикардо работал в мелкой архитектурной конторе почти без выходных, чтобы обеспечить необходимым свою большую шумную семью.
Давид стоял, прислонившись к дверному косяку в коридоре, и смотрел на то, как пакеты из супера заполняют кухню. Ужасно не повезло, что учителям именно сегодня приспичило тащить их в музей и распустить классы раньше…