Фокин и Коновалов, обескураженные гневом Броднина, долго смотрели на него молча.
– Ярослав, но ведь нельзя же из-за своей травмы рушить чужие жизни, – сказал замполит.
Броднин посмотрел на него с искаженным от злобы лицом.
– Лес рубят, щепки летят.
Командир роты резко поднялся из-за стола и, вытащив пистолет, направил на Броднина.
– Я не позволю тебе расходовать моих людей! – рубанул он на весь кабинет.
Ярослав фыркнул и, медленно обойдя стол, уперся лбом в дуло.
– И что? Застрелишь лучшего следопыта в армии? Дерзай.
Коновалов перевел предохранитель в положение стрельбы.
– Слава, не надо, оставь его. Он того не стоит, – сказал замполит, положив Коновалову ладонь на руку с пистолетом.
Броднин увидел, как в глазах Коновалова медленно угасает желание его застрелить. Командир опустил пистолет и отвернулся к окну. Броднин облегченно выдохнул. Сердце билось в груди, как попрыгунчик в банке.
– Вы правы, товарищ капитан. Я стою гораздо дороже, – сказал Броднин. – Разрешите идти, товарищ майор?
Коновалов кивнул. Улыбнувшись Фокину, Броднин развернулся к выходу.
– Это не сойдет тебе с рук. Я не оставлю. И комбат не поможет, и чутье твое мнимое, – сказал командир, когда Броднин открыл дверь.
Ярослав на секунду остановился.
– Безусловно.
Бурля от гнева, Броднин вышел на крыльцо, и в глаза ему тут же ударило солнце, находящееся почти в зените, а ветер жестким порывом взрыхлил волосы. Зажмурившись, Ярослав глубоко вдохнул. Злость на мгновение утихла, но тут же поднялась обратно.
Рядом стоял Кирилюк с сигаретой во рту. Разомкнув глаза, Броднин повернул к нему голову.
– Дай сигарету, – сказал он, хотя, вообще-то, не курил.
Достав из кармана пачку, Кирилюк молча протянул ее Броднину. Ярослав взял сигарету, подкурил и с наслаждением затянулся. Кирилюк также молча забрал пачку и ушел. С презрением проводив сослуживца, Броднин затянулся еще раз и выкинул только что начатую сигарету.
– Дерьмо.
Чувствуя, что не может успокоиться, он решил пойти в спортзал и выпустить пар.
Взяв дома вещи, Броднин вышел на центральную улицу поселка и наткнулся на собрание людей. Военные и гражданские, перемешавшись и задрав головы, слушали батюшку, декламирующего что-то со сцены о спасении души. Захлестнуло непреодолимое желание сбежать. Сморщив нос, Броднин перешел на соседнюю улицу, хотя так идти было гораздо дольше.
Здесь он почувствовал, что за ним наблюдают. Остановившись и сделав вид, будто завязывает шнурки, он осмотрелся. Никого…
Спортзал состоял из трех комнат. В одной находился стол для пинг-понга, в другой тренажеры, в третьей располагался борцовский ковер. Раньше здесь было какое-то производственное помещение. Переодевшись, Броднин десять минут попрыгал на скакалке и отправился разогревать мышцы на ковре.