— Я знаю дорогу, — отозвалась я.
Принц наклонился, коснулся губами моих губ. Да только впервые за всё время нашего знакомства мне не хотелось этого поцелуя!
Я старалась ответить, как могла. Но испытала невероятное облегчение, когда он, наконец, оторвался от меня.
— Отдохни, Эльви, — повторил.
— Ко мне заедет мама, — улыбнулась я.
— Ты помнишь, что никому нельзя говорить об Эрдане? — в лице Ниссвила появились суровые складки. — Никому, Эльвин, — с нажимом добавил он.
— Разумеется! — уверила я.
Рассказывать маме я не собиралась, даже если бы это и не было государственной тайной. Едва ли она поняла бы… у неё ведь и дара особого никогда не имелось, и в академии она не училась. Просто любила нас с братом и окружала заботой, как могла.
Отдохнуть и найти покой в собственных комнатах не удавалось. Мысли то и дело сворачивали к Эрдану. Что там произошло? Почему Ниссвил так внезапно отослал меня?
Может, просто увидел, насколько мне это тяжело и неприятно? А может…
И вот это второе «а может» порождало такую лавину самых ужасных картин и подозрений, что я буквально извелась, просматривая и просматривая печати, руны и арканы раба. Перебирая звенья его цепи.
И, не выдержав, снова направилась к нему.
В конце концов, всегда могу сказать, будто меня что-то смутило, я что-то увидела… и решила проверить. Усилить.
Сейчас, в разгар дня, по замку сновали слуги. Ранний визит принца соседней державы лишь усилил кутерьму, которая и без того давно уже охватила королевский дворец.
Слуги кланялись при виде меня, служанки расплывались в реверансах, а придворные дамы прятали злобные взгляды за почтительными поклонами.
Ещё бы, как их всех тут перекосило, когда принц выбрал меня! Они пытались, разумеется, подружиться — но ни от одной я не ощущала искренности. Ни одна не стала моей подругой.
И только в крыле, где держали Эрдана, было по-прежнему тихо и пусто. Будто сюда не долетала вся эта предпраздничная суматоха.
Как и в его жизни.
Я вдруг слишком ясно, чётко представила — каково это? Жить в плену, не принадлежать себе. Когда всё, буквально любые радости, проходят мимо тебя!
Что держит его в здравом уме? Что даёт силы существовать?
Я даже ускорилась, внезапно побоявшись, что он обратит собственное Пламя против себя.
Но ведь до сих пор не обратил.
Да и печати не позволили бы. Но эта мысль пришла позже.
У двери дежурили уже другие охранники. Я чуть замедлилась, испугавшись чего-то.
После решительно приблизилась.
— Там кто-нибудь есть? — спросила.
— Пленник один, ваша светлость, — отозвался тот, что стоял слева. На миг показалось, он попытается меня остановить!