– Но вас же предупреждали, что в деловом костюме!
– Но это и есть мой деловой костюм.
Маша мило улыбнулась. На ней было коротенькое платьице. Но правда, никакого макияжа и бижутерии. Стали звонить, сфотографировали и переслали ее фотку. Наконец, там на верху дали добро. Махнули рукой. Что поделаешь с безбашенной журналисткой? А если отменить встречу, как президенту это объяснишь? Еще неизвестна его реакция.
Сумочку ее предложили оставить.
– Конечно! Конечно! – улыбнулась она.
Она представила, как будут изучать сумочку миллиметр за миллиметром, и чуть не рассмеялась. Какой же идиот, отправляясь к президенту, потащит с собой шпионскую аппаратуру? Офицер, на этот раз была женщина, обыскала ее. Хотя что там было обыскивать? На ней всего лишь три единицы одежды: пресловутое платьице, ну, и … сами понимаете.
– Не волнуйтесь! Всё будет хорошо! – подбодрила ее женщина-офицер.
Если бы она знала, кому это говорит.
– У вас десять минут. Ни секунды больше!
За десять минут она могла бы уложить целый вражеский взвод. Главное, чтобы сделать всё в последнюю секунду.
Он даже ничего не поймет. Легкий укол в области сердца. Бывает! Это будет микроиголочка, которая вылетит из-под ее ногтя. А на следующий день президент почувствует недомогание. И ночью скоропостижно скончается. Врачи установят внезапную остановку сердца. Никакого яда в его организме не обнаружат. Мир вступит в новую эпоху. Все несчастья Запада от этого человека. Да человек ли он? Скорее демон в человеческом обличии. Конечно, все будут говорить о нем, как о великом политике. При нем Россия стала первой державой мира. Но после его смерти всё пойдет иначе. Не стало Александра Македонского, исчезла его величайшая империя. И это сделает она, Мэри Троекурофф. Тьфу ты! Пока что Маша Троекурова. Как ей ненавистно это имя! Как и всё русское! На дух не выносит!
Ну, всё! Вперед! О! черт! Она, кажется, немного волнуется. Что это с ней? Всё-таки надо было принять таблетку. Зря она понадеялась на себя. Но теперь уже поздно. Президент сделал ей комплимент. Маша расплылась в улыбке и поблагодарила. Так близко президента она видела впервые. Села она так, чтобы президенту были хорошо видны ее стройные ноги и взгляд его находился выше разреза платья.
Мэри знала, что при виде такого ни один мужчина не мог устоять и в его глазах можно было читать, как в открытой книге, все его мысли и желания. Хотя и читать-то было нечего: там всегда было одно и то же, что лишний раз убеждало Мэри в примитивности мужской породы.
– Вот что, Маша… Вы позволите мне так вас называть?